Юнга

— Чертов псих, — пробормотал Вахрамеев, делая первый шаг и поднимая меч. И сам не понял, к кому эти слова обращены. К себе или к японцу?

Стало ясно, что еще немного, и спор двух непримиримых противников, так или иначе, решится. Один оставит этот мир, а другой пойдет дальше. Но, как оказалось, сегодня им не суждено умереть. Прогремевший совсем рядом взрыв остановил их поединок, заставив обоих инстинктивно отпрянуть назад. А затем, заглушая все остальные звуки, заголосил корабельный ревун. Самурай недоуменно обернулся и вдруг зло ощерился, понимая, что ошибся.

Теперь он не хотел тянуть и делать красиво. Он просто собирался убить Марта. Быстро. Но и Вахрамеев уже понял, что происходит. Потому начал со всей возможной скоростью отступать. Враг сделал вслед за ним несколько решительных шагов и остановился. Обернулся еще раз и, сверкнув черными глазами, зло, отрывисто выкрикнул на японском, но так, что Март сразу понял смысл сказанного:

— Я еще найду тебя. И ты умрешь. Это теперь будет моей целью!

— Напугал ежа голым задом, — помахал ему вслед облегченно вздохнувший Вахрамеев и, бросив на землю теперь уже ненужный меч, принялся быстро снаряжать магазин маузера. — И вообще. У самурая не должно быть цели, а только путь.

Он уже понял, что на земле бой закончен, слово теперь за небом. Русский фрегат, получив сообщение из полуразбитой аэродромной радиовышки, узнал не только о нападении и силах врага, но и примерные его координаты. Стелясь над самой поверхностью земли, корабль сумел незаметно подойти к ближайшей к равнинному приморскому городу сопке[36] и, встав бортом к берегу, приподнялся над гребнем ровно настолько, чтобы сделать залп из всех своих трех башен главного калибра.

Дистанция немногим больше двух километров для его орудий оказалась просто смешная, и первый же залп по неподвижно стоящей на земле цели привел к ее поражению. Тяжелые стопятидесятидвух миллиметровые бронебойные снаряды весом почти в три пуда одним махом снесли за борт вместе с расчетами носовые орудия японца, разом лишив его доброй половины артиллерии.

А вслед за этим русские перешли на беглый огонь и нашпиговали борта и боевую рубку вражеского корвета фугасами. Но, к счастью для военлетов Страны восходящего солнца, двигатели их корабля не пострадали, и он, содрогаясь под градом взрывов, попаданий снарядов и осколков, стремительно превращающих его борта и надстройки в дуршлаг, все-таки сумел оторваться от земли и, отчаянно маневрируя, переместиться за частично уцелевшие ангары аэродрома и поставить дымовую завесу.

Под ее прикрытием ему все-таки удалось забрать уцелевших бойцов своего десанта, значительная часть которого погибла в первую же минуту внезапного удара русского корабля. Едва хлопнули, закрываясь за последним из бойцов, люки, как «Яхаги», выдавая на форсаже всю мощь своих двигателей, устремился на восток, в сторону Японского моря и родных берегов.

— Военное счастье переменчиво, — подытожил Март, наблюдая за перипетиями развернувшейся перед ними эпической битвы.

— Кто это был? — спросил вернувшийся к другу чумазый как трубочист Витька, явно подразумевая сражавшегося с другом японца.

— В некотором роде мой коллега.

— Одаренный?

— Типа того.

— Тогда понятно, почему я в него так и не попал.

— Так это твои пули то и дело свистели над нами?

— Ага!

— Я так и думал, — вздохнул Март, припомнив, как они отвлекали его. — Вот что бы я без тебя делал?

— Пропал бы! — убежденно отвечал ему Ким.

Вместе они увидели, как из-за горки вырастает могучий силуэт корабля с хорошо различимым Андреевским флагом и горящей золотом надписью «Варяг» на борту.

— Какая ирония судьбы. Японцам надрал задницы «Варяг»! — устало хмыкнул Вахрамеев. — Поздравляю, Вить.

— С чем? — искренне удивился приятель.

— Мы выжили в первом бою. И наши шансы стремительно ползут вверх. До второй драки точно.

Орудия фрегата сделали еще несколько выстрелов по стремительно исчезающему в синей дали противнику и замолчали. Преследовать изрядно побитого врага русские не стали. И не потому, что проявили никому не нужное благородство. Просто риск налететь в ходе преследования на спешащие на выручку «Яхаги» силы японского воздушного флота был слишком велик. А им еще следовало оказать помощь уцелевшим.

«Варяг» приземлился и встал посреди взлетного поля. Раздраив бортовые люки, наружу по откинутым пандусам выбежали бойцы абордажной команды. Несколько групп рассредоточились, создавая внешний периметр безопасности вокруг корабля. Двое волчьей побежкой устремились к руинам аэропорта.

Март спокойно сунул маузер в кобуру и выставил руки ладонями вперед.

— Вить, будь другом, положи винтовку. Мужики работают, не будем им делать нервы. И если прикажут мордой в пол и руки за голову — не нервничай. Такая уж у них служба. Разберутся, и все будет ровно.

Но обошлось без резких движений с обеих сторон.

— Кто такие? — спросил коренастый абордажник-мичман с одинокой звездой на погонах.

— Вахрамеев Мартемьян, Виктор Ким. Пассажиры рейса «Сокчо-Сеул». Несостоявшиеся. Правда, билеты не успели купить. Мы — подданные Российской империи.