Юность

И, как ни странно, этот неожиданный вызов старым традициям со стороны молодого новичка его коллегами был воспринят с пониманием.

— «Платон! Тебя все поняли и с тобой полностью все согласны! Ведь ты ещё ученик, и получаешь стабильные ученические тридцать шесть рублей независимо ни от чего! А вот когда ты получишь разряд, и уже будешь по-настоящему зарабатывать, то с первой получки надо бы своего мастера и наставника всё же угостить!» — доверительно сообщил Платону, вернувшийся к нему Сергей Фёдорович, но чуть краснея от неудобства.

— А-а! Вот почему Заварзаев подгонял меня скорее получить деньги!? Шакалы! Так и норовят задарма что-то прихватить! А меня видимо уже уважают и побаиваются, раз ко мне не сами обратились, а старейшину подослали!? — понял Платон.

Как птица летел радостный Кочет домой. И радость его была не столько от первой в его жизни зарплаты, сколько от ощущения, что он опять весьма неожиданно и не вовремя влюбился.

Поначалу он, будучи загруженным заботами и делами, не отдавал себе в этом отчёта. Но Татьяна иногда проходила мимо него на фрезерный участок, и он всегда с восхищением, но теперь украдкой от посторонних глаз глядел ей в след.

— Как же так? Ведь у меня есть Варя и даже наш с нею общий ребёнок! А я уже мечтаю об этой Татьяне?! Наверно это потому, что Варя далеко и недоступна? А у меня сейчас сильная сексуальная потребность! А Татьяна рядом и такая притягательная и загадочная!? Я бы к ней может быть и подошёл бы, но как она на меня прореагирует? Ведь она старше меня! И я всего лишь ученик токаря с мизерной зарплатой! Так что в потенциальные мужья пока не гожусь! Кстати, и для Вари пока тоже! К тому же у меня совершенно нет времени на свидания с Таней! Если ещё она согласится? А ведь пока я буду тянуть резину, кто-нибудь опередит меня!? Что же мне делать? Как поступить? Ладно! Буду действовать, но постепенно! А для начала надо о ней узнать побольше! — рассуждая, решил Платон, наметив и план действий.

— Надо мне почаще попадаться ей на глаза, чтобы и её получше разглядеть, и она, чтобы на меня обратила внимание! И ещё надо использовать её подружку Наташку. Та, кстати, похоже на меня уже глаз положила?! Но к ней тоже нужен осторожный подход! А то подумает, что я к ней клеюсь и всё испорчу! Значит, для начала надо использовать обеды и узнать её путь на работу, где живёт? Постараться, чтобы наши пути почаще пересекались! — понял новоиспечённый сыщик.

И он стал втайне выискивать в толпе Татьяну и наблюдать за нею.

После того как Кочет отказался часть своей зарплаты отдать своему учителю, отношение Алексея Ивановича Заварзаева к нему изменилось, стало холодней и настороженней.

А когда он узнал, что Кочет болеет за «Динамо», а не за его «Спартак», то у него появился формальный повод отказаться от ученика. И он передал его страстному болельщику «Динамо», своему соседу по цеху, пожилому Константину Ивановичу Горбачёву, внешне одновременно напоминавшему Платону и его отца Петра Петровича и тренера московского «Динамо» Константина Ивановича Бескова, у него и прозвище за глаза было «Бесков».

— «Платон! Мы тут с Костей посовещались и решили, что поскольку ты болельщик «Динамо», то тебе интересней будет общаться с ним, как тоже болельщиком «Динамо»! Так что твой новый наставник теперь Константин Иванович Горбачёв!» — будто бы торжественно и с облегчением заключил Алексей Иванович.

— «Хорошо! Я согласен!» — как будто даже с радостью и неожиданно для Заварзаева тут же согласился Кочет.

— «Платон, а что ты хотел от обидчивого татарина?!» — успел шепнуть ему, работавший третьим в этом ряду Сергей Фёдорович.

Но зато Платон не обижался. Как болельщики «Динамо», они сразу с Константином Ивановичем нашли общую и интересную для обоих тему.

И она оказалась не единственной для разговоров, ставших не только на футбольные темы.

Платон быстро проникся к новому наставнику, как к родному отцу. А тот стал уважать ученика за обилие от него новой и интересной информации, и не по годам мудрость суждений.

Тем временем чемпионат СССР по футболу продолжался.