Юность

А больше всего он любил поговорить с Платоном о политике, заранее отдавая тому первенство в этом вопросе, с интересом и любознательностью слушая комментарии Кочета на различные международные новости. А их было немало.

С 1 октября одновременно в Москве и Париже началась трансляция телевизионных цветных телепередач системы SECAM.

— «Валер! А ты слышал, что наши страны совместно создали систему цветного телевидения секам?!» — ошарашил он Жака вопросом.

— «Какие наши страны?» — серьёзно удивился Валерий, пока не чувствуя подвоха.

— «Так СССР и Франция!».

— «А ты, разве француз?!» — засмеялся он, сразу поняв, куда хитро клонит Кочет.

— «Я нет! А ты?!» — пока серьёзно продолжал Платон.

— «Я? Но тогда сюда надо добавить и Грецию!» — захохотал, довольный своей догадкой, Жак.

Тогда Платон оценил находчивость и юмор товарища, вынужденно поддержав того смехом.

— «Я вообще-то в радио и телевидении не разбираюсь, но читал, что это систем аналогового цветного телевидения. По-французски она звучит, как: «Séquentiel couleur avec mémoire», что означает последовательный цвет с памятью» — уже серьёзно заключил «грек» Платон.

— «Да я понял! А ты, оказывается, хорошо говоришь по-французски!?» — снова удивился Жак.

— «Так я же учил его в школе и теперь ещё в институте!».

— «Э… нет! У тебя слишком хорошее для школьника произношение!».

— «Так я в детстве три года прожил в Париже, когда отец там в посольстве работал!».

— «Ну, вот! Так это ты у нас француз!?».

— «Нет, Валер, это ты! Ты же себя только что выдал! Откуда ты знаешь перевод и правильное произношение на французском? А?!».

— «Ха-ха-ха! — в хохоте закатился разоблачённый Жак — Уи (Да)! Только тсс! Никому!» — согласился он, заговорчески поднеся палец к губам.

— «Жамэ! Мон шэр ами! (Никогда! Мой дорогой друг)» — чуть ли не подобострастно ответил Платон видимо истинному потомку французов.

И к ещё большей совместной радости они стали теперь иногда общаться и на французском языке, особенно, когда надо было отшить, подошедших к ним назойливых товарищей, набивающихся в собеседники.

На следующий день 2 октября в Ходейде, куда из осаждённой монархистами столицы Саны прибыли многие руководители Йеменской Арабской Республики, начались массовые демонстрации протеста.

Но Кочет никак не прокомментировал своему товарищу это событие, так как сам не знал подробностей.

Зато он внимательно следил за ходом общевойсковых стратегических учений Вооружённых сил Советского Союза «Днепр-67», прошедших с 15 сентября по 1 октября.

Они охватывали территорию Белоруссии между Днепром и его правым притоком Припятью, а также прилегающие районы Украинской ССР, Курской и Орловской областей РСФСР.

Учения проводились под общим руководством министра обороны СССР Маршала Советского Союза Андрея Антоновича Гречко.

В них участвовали Сухопутные войска, Войска ПВО страны, Военно-воздушные силы и воздушно-десантные войска в основном Белорусского, Киевского и Прикарпатского военных округов, но не только.

На первом этапе отрабатывалось приведение войск в полную боевую готовность и вывод их в районы боевых действий. Поэтому многие части и целые воинские соединения совершали марши своим ходом на расстояние от 400 до 800 километров. А железнодорожные перевозки воинских частей из других военных округов, с отработкой мобилизационных возможностей железнодорожного транспорта, осуществлялись на тысячи километров.

Все войска были разделены на «западных» и «восточных».

В ходе уже активной фазы учений войска форсировали Днепр и Припять, высаживали тактические вертолётные и оперативно-тактические воздушные десанты. Так в течение 22 минут по воздуху было десантировано 8 тысяч человек и 160 единиц боевой техники. Кроме того были проведены встречные бои с участием тысячи танков с обеих сторон, а также реальные боевые стрельбы и осуществлялось практическое бомбометание.

В ходе учений все 330 танков одной танковой дивизии сходу форсировали Днепр в его среднем течении, где ширина реки достигала до полукилометра, а глубина до четырёх метров.