Юность Манаса

– Ты должен слушать старших и не возражать – это закон кочевников. Нельзя нарушать законы – они даны нам нашими предками. Тысячи лет мы кочуем по земле, и нас охраняют наши законы и обычаи.

– Атаке[7], расскажите лучше про вашего отца, моего деда великого Ногоя! – взмолился уставший от нравоучений мальчик. И добавил, оправдываясь: – Знать своих предков – тоже наш обычай!

– Ты прав, Манас. Человек, не знающий своих предков, подобен дереву без корней. Недолог будет его век. – Джакып выдержал паузу и продолжил величественным голосом: – О дитя мое, твой род из тюрок-кыргызов. В нем знаменитый Кара-хан и Огуз-хан, основавшие могучие каганаты тюрок. От их потомка Бабыр-хана, сына Байгура, родился Тюбей. От него – Кёгёй, у которого было три сына – Ногой, Шыгай и Чыйыр.

Славный твой дед Ногой потеснил кытаев, правил на всем Тянь-Шане. Подчинялись ему Кашгар и Карашаар. На берегу далекого озера Лоб-Нора ставку имел Ногой. Все мы тогда, кыргызы, в правителях ходили. Но Эсен-хан, правитель могучего Кытая, послал против кыргызов огромное войско в пять миллионов воинов. И они разорили страну Ногоя. Жили мы беззаботно и вот превратились в беспомощных рабов. Много кыргызов погибло. Погиб и твой дед. Его сыновей и весь народ кыргызский развеяли кытаи по свету, чтобы впредь кыргызам не объединиться. А были мы свободным народом – никому не подчинялись!

– Почему же сейчас мы терпим, когда калмаки наш скот угоняют? – запальчиво вскрикнул Манас. От охватившего его гнева зрачки темных глаз вновь заполыхали мрачным огнем.

Напуганный внезапной вспышкой сына, несчастный отец сурово проговорил:

– Манас, своим поведением ты снискал себе славу бесноватого, одержимого. Ты не умеешь сдерживать себя, выказывать уважение другим. Я боюсь, что Небо покарает тебя, сынок! Как мы без тебя останемся? Ведь мать в тебе души не чает, не надышится на тебя. Пожалей своих старых родителей, жеребенок.

Джакып закрыл лицо руками и сидел, горестно размышляя.

Ночь перед расставанием

– Апа[8], расскажите сказку про меня, – попросил Манас. Уложенный в постель раньше обычного, мальчик никак не мог заснуть и беспрестанно ворочался под одеялом.

– Я тебе, миленький, столько уже раз рассказывала. Не устал слушать? – отозвалась Чыйырды, занятая вышивкой затейливых узоров шелковой нитью на кожаных штанах сына.

– Еще только один раз, – взмолился мальчик. – Завтра отец отвезет меня в горы к одному богатому человеку. Я там буду ягнят пасти. Отец сказал, что за хорошую работу богач обещал скотом расплатиться. Я уже достаточно большой, чтобы вам помогать.

Чыйырды неспешно начала свой рассказ, а воображение ребенка рисовало яркие картины.

Вот его несчастный атаке, горестно взывающий к Небу, рыдающий о бесплодии жен. «Все будет хорошо!» – отвечает ему Небо тихим голосом.

А вот чудесный сон его матери. Явился к ней седобородый старик, посланник Аллаха, и сообщил, что Всевышний сжалился над слезами Чыйырды и Джакыпа. Вручил старик ей огромное белое яблоко и попросил съесть его. Яблоко оказалось слаще меда и заполнило собой весь живот женщины. Выполз из нее, шипя, гигантский дракон в семьдесят метров длиною. А Чыйырды сама великаншей стала. Оседлала вместо коня того дракона, а он вдохнул и втянул в себя весь мир.

И отцу его, Джакыпу, сон снится. Сокол с золотым оперением, стальными когтями и клювом прилетел к нему. Стал Джакып кормить птицу лунным светом, свитую из серебра веревку на нее надел. На шест посадил сокола. От его грозного вида другие птицы не смеют по небу лететь, звери от страха по норам попрятались.

Вот собрались на совет старейшины, чтобы истолковать вещие сны Джакыпа и Чыйырды. «Родится сын!» – твердят одни аксакалы. «Он будет править миром!» – предвещают другие.

Вот Чыйырды, увидевшая вещий сон, молит Джакыпа зарезать сорок лошадей. Тот в гневе – да мало ли что там аксакалы нагадали! Может, сын и не родится, зачем же попусту забивать столько кобылиц? Скот же большим трудом наживается. Рассерженный Джакып выходит из юрты и в ночной тишине слышит голос: «Атаке, зачем вы мою мать расстраиваете? Не печальтесь из-за добра, богатства всего света найдете!»

Вот казашка Канымджан ругает бая Джакыпа за пропажу своего сына Мендибая. Бай забыл привязать своего коня Туучунака, и тот убежал. Мальчик отправился на поиски коня – и не вернулся.

Отправляется бай Джакып на розыски мальчика. Ищет его всюду, зовет: «Мендибай!» Клянет своего коня за крутой норов. Вдруг видит – на островке посреди реки пасется его Туучунак! Мальчика рядом нет, а конь покрыт шкурой белого тигра. Сжалось сердце Джакыпа – не разодрал ли тигр сорванца? И где тот человек, что тигра убил?