Юность олигарха

– А скажите, Петя, вас в Праге возили смотреть Карлов мост? – делала Нинка пробный шаг в нужном ей направлении, разливая чай по чашечкам. – Я два раза ездила. Красив невероятно.

– Нет, не видел, – бросив взгляд на меня, отвечал Петруччо и с легким оттенком иронии мягко парировал ее вопрос. – Наши-то ездили, но я остался пиво пить. Двадцать пять сортов чешского пива. Я же не мог такое пропустить…

– А в Польше, Королевский замок, – не оставляла она своей затеи.

Но и с Польшей дело обстояло не лучше. Там они напали на хорошее вино.

– А во Франции… ах, Франция… Лувр, Елисейские поля!.. Петр, а почему вы все Михеева Михельсоном зовете? – заходила она несколько с другой стороны, не оставляя все же попыток ввести разговор в «культурное» русло, но на этот раз вдруг неожиданно попадала на живое.

– Не знаю, Михельсона всегда так звали.

– Это Сербенко из школы принес, – приходилось включаться мне.

– Помню, первый раз, когда услышал у Мишки дома, – продолжал Петька, – что кто-то сказал «сейчас Михельсон придет», я от неожиданности даже переспросил: «он что, на самом деле Михельсон?». Чем вызвал много смеха. Один только Шура серьезно ответил: «Может быть и Михельсон, но фамилия у него Михеев».

– Это из Серафимовича, из «Железного потока», – продолжал объяснять я, – с девятого класса пошло, не помню даже, и почему…

– Наверное, потому что михельсон…

– Тоже верно, что тут возразишь…

Я уже привык, что это мое прозвище всегда вызывает среди людей оживление.

– Да на тебя только в профиль посмотри, – всегда находилась ключевая фраза, которая сплачивала всех, причем, все оставались довольны. – Михельсон настоящий и есть.

– Да я разве спорю. Вам же со стороны виднее. Сколько себя помню, без веселья это прозвище никогда не оставалось.