Юность знаменитых людей

Римский поэт Гораций рассказывает, что его отец, будучи простым отпущенным на волю рабом и обладая крайне ограниченными средствами, особенно заботился о его образовании наравне с сыновьями патрициев и сопровождал его, в качестве гувернера, ко всем учителям. Впоследствии он послал его в Афины, где Гораций слушал беседы философов.

Плутарх пишет, что отец, дед и прадед его старались как можно лучше развить его ум и сердце.

Образование Мишеля Монтеня, известного французского писателя и философа, велось с особенною тщательностью. Чтобы возбудить в нем сочувствие к людям бедным, ребенку, родившемуся в богатом доме, постоянно приводили и показывали их; говорят даже, что его восприемниками от купели были простые крестьянин и крестьянка.

С самой колыбели маленький Монтень был окружен учителями, говорившими на греческом и латинском языках; отец и мать также не иначе говорили с ним, как по латыни. Даже слуги были обучены многим латинским словам, так что могли, как он сам впоследствии рассказывал, объясняться с ними на ломанном латинском языке. Латынь сделалась, некоторым образом, природным языком маленького Мишеля. Что касается до греческого языка, то он его изучил шутя: для него нарочно выдумали игру со склонениями и спряжениями. Ребенку не давали никакой физической работы, но за то сумели возбудить в нем склонность к всевозможным наукам. Вы не поверите, до чего его баловали: из боязни испортить нежный организм Мишеля, его будили по утрам не иначе, как игрою на мандолине у его изголовья.

^{…Его будили игрою на мандолине…}

Впоследствии, чтобы приохотить ребенка к чтению, обыкновенно делали вид, что запрещают ему много читать, а между тем оставляли книги в его полном распоряжении, заменяя каждый раз прочитанные новыми.

Для каждого вновь изучаемого предмета отец выдумывал какое-нибудь остроумное средство, чтоб сделать уроки по возможности доступными и приятными Мишелю. Таким образом можно сказать, что отец Монтеня как бы сам подготовил те прекрасные произведения, которые были впоследствии написаны его сыном.

Бенжамен Констан, знаменитый писатель и политический оратор, был в детстве предметом подобных же нежных забот.

Отец его, не доверяя воспитанию в школах, хотел, чтобы сын воспитывался на его глазах избранными учителями.

«Одному из них, — говорит Бенжамен Констан, — пришла в голову счастливая мысль предложить мне изобрести новый язык, который был бы понятен только нам обоим. Я с радостью согласился на это. Сначала мы составили азбуку, в которой он показывал греческие буквы, потом лексикон, в котором переводилось каждое французское слово на греческий язык. Все это удивительно запечатлевалось в моей памяти, потому что я считал себя изобретателем языка. Я узнал целую массу греческих слов и, занимаясь изобретением правил для согласования их в речи, изучил греческую грамматику, сам того не подозревая».

Весьма понятно, что при такой поддержке и поощрении со стороны родителей, выходили такие замечательные люди. Но мы удалились в сторону от тех бедных детей, которыми овладевает желание учиться и выдвинуться из общего уровня, а между тем у них нет не только учителей и книг, но даже куска насущного хлеба. Такие-то дети могут смело сказать вместе с художником Фрагонаром:

— Когда природа меня вызвала к жизни, то сказала мне: «милый мой, справляйся сам, как знаешь!» — и я справлялся.

Фрагонар обязан своим талантом и своею славою исключительно своим собственным усилиям и личным трудам.

Пиетро Боргезе, итальянский живописец XV века, прозванный «отцом перспективы», потому что первый сумел раскрыть в своих картинах все ее тайны, происходил из богатой и очень почтенной семьи. Франческа, его мать, овдовела еще в молодых летах, и хотя за нее сватались весьма достойные люди, но она отказалась от вторичного замужества, чтобы посвятить себя исключительно образованию сына. Пиетро сначала обнаруживал большие способности к математике, по, пристрастившись затем к живописи, он на пятнадцатом году жизни приобрел себе уже известность как настоящий художник. Большая часть его произведений конечно уступает бессмертным творениям Рафаэля; но то, что из числа их сохранилось до настоящего времени, показывает, что он достиг очень высокой ступени в искусстве в такую эпоху, когда оно вообще стояло на очень низкой ступени развития. Итак Пиетро Боргезе был знаменитостью; но если вы будете искать его под этим именем в истории живописи, то рискуете вовсе не найти; но наверно встретите, если будете искать под именем Pietro della Francesca; это имя было принято художником в знак глубокой признательности своей к нежно любимой матери.

До сих пор мы говорили о родителях, которые, имея средства, способствовали развитию природных наклонностей и талантов своих детей; но и между менее достаточными мы встречаем подобные примеры.