Юные герои Великой Отечественной

Собрав пожитки, Пинкензоны в темноте отправились пешком на вокзал. В городе не горели фонари, окна повсюду были занавешены — для маскировки от ночного авианалёта. Потоки беженцев стекались к вокзалу. Скрип телег и тачек сливался с гулом тревожных голосов взрослых и плачем детей.

— Муся, держи меня всё время за руку! — волновалась мама.

— А другой рукой держи покрепче скрипку, сынок. Не потеряй! — подбодрил его отец. — Без твоей музыки мы совсем пропадём!

На станции народа было ещё больше. Люди грузились в поезда, но не в пассажирские вагоны, как в мирное время, а в грузовые — так называемые теплушки. В таких же, но в противоположную сторону, в направлении фронта ехали солдаты Красной армии. Только в военных составах были ещё вагоны-платформы с зачехлёнными танками и пушками.

Переезд из Бельцов на Северный Кавказ занял больше двух недель. Не раз случались бомбёжки. На всех узловых станциях состав подолгу стоял, пропуская военные эшелоны. В вагонах было суетно и душно. И на остановках, пока отец ходил за кипятком, Муся часто выходил на воздух и играл на скрипке.

— Ах молодец! Как здорово! — кричали ему красноармейцы из стоявших рядом составов. — Подходи к нам поближе, сыграй и для нас!

— Иди, иди сынок! — разрешала Феня Моисеевна. — Порадуй наших защитников! Им не сегодня-завтра в бой…

И над шумом станции возносилась к небу прекрасная музыка: Паганини, Чайковский, Моцарт… Все смотрели на худенького двенадцатилетнего мальчика. Только расчёты зенитных орудий, прикрывавших железнодорожные станции, не отвлекались и пристально следили за небом, чтобы успеть отразить очередной воздушный налёт.

Муся закрывал глаза, плавно раскачиваясь в такт отлично отрепетированного Второго концерта, и думал: «Хорошо у меня получается… Жаль, не выступил я на олимпиаде, не выиграл… Но мы выиграем эту проклятую войну! Мы победим!» Он продолжал играть с закрытыми глазами и не мог видеть, что некоторые солдаты плакали…

После опасного путешествия, под протяжный, будто уставший гудок, состав прибыл в пункт назначения. Командированных и эвакуированных встретили и на подводах повезли через степь в саму станицу. Людей размещали в домах станичников. Устраивали на работу на предприятиях и в колхозе, который давал продовольствие фронту.

А Владимир Борисович на следующий же день отправился в военный госпиталь. Война неумолимо накатывалась на весь юг России и Поволжье, и раненых становилось с каждым днём всё больше. Доктор позже возвращался домой, но старался иногда проверить домашнюю работу сына — ведь Муся пошёл в сентябре в пятый класс.

Скоро семья Пинкензонов обустроилась и привыкла к новой военной жизни. Каждый ответственно выполнял свою работу. Феня Моисеевна экономно вела домашнее хозяйство, особенно заботясь об отце, который очень уставал в госпитале. Владимир Борисович делал каждый день несколько сложных операций, спасая жизни солдат и офицеров. Однажды он сказал сыну: «Мы должны победить в этой войне… Фашисты принесли страшное зло. За все долгие годы моей практики никогда не видел столько страданий и горя, сколько увидел за эти месяцы в нашем госпитале… Лучше погибнуть, чем сдаться такому врагу!»

Муся запомнил очень хорошо слова отца. И дал себе слово: бороться с фашистами не на жизнь, а на смерть. Не сдаваться!

Под Новый год школьники стали готовить концерт самодеятельности для раненых красноармейцев в госпитале.

— Я буду читать «Бородино» Лермонтова, — предложила Даша.

— А мы покажем акробатические номера, — решили братья-близнецы Сидоркины. — Ведь не только серьёзные выступления нужны… Надо и порадовать чем-то выздоравливающих.

— Правильно! — поддержала их классный руководитель Ольга Петровна. — Вот Женя может и фокусы показать. Помните, какие сложные и смешные фокусы он нам на прошлый Новый год показывал? Ну, а ты, Муся, пожалуйста, сыграй на скрипке!

Школьники приготовили разнообразную программу и показали концерт в актовом зале госпиталя. Но не все раненые могли покинуть палаты. Многие лежали после операций: забинтованные, в гипсе, не имея возможности передвигаться долгие недели. И тогда Муся стал приходить в госпиталь почти каждый вечер. Он бывал в разных палатах много раз и играл, играл, играл… Теперь он не закрывал глаза. Наоборот — он смотрел в глаза этих страдающих, но мужественных людей и видел, как его музыка помогает им переносить боль и мучения и вселяет в них надежду на выздоровление и силу на новую борьбу с врагом!

В учёбе и труде прошёл почти год. Немецкие армии навалились на Северный Кавказ и быстро продвигались по Кубани. И в августе 1942 года почти без боёв они ворвались на плечах отступающей Красной армии в Усть-Лабинскую. Их передовые части на мотоциклах и танках перерезали железную дорогу и вошли в станицу.

Военный госпиталь только начали эвакуировать. Владимир Борисович в тот день спасал тяжелораненого, но вдруг за дверью операционной послышался топот и — немецкая речь!

Дверь распахнулась, и вошёл германский офицер в сопровождении трёх солдат.

— Прекратить операцию! — прикрикнул он на приличном русском.