Юный Скрудж: очень страшная рождественская история

Будто сэндвич из мороженного, подумал я. Безумная мысль.

Холод сковывал мои руки, полз по груди, охватывал всё моё тело.

Я замёрзну здесь, подумал я. Мой мозг… мой мозг тоже замёрзнет. Так тяжело… дышать. Я замёрзну здесь до смерти.

С жутким содроганием я закрыл глаза, когда две замороженные горы из снега вжимались в меня. Всё крепче и крепче…

23

А затем холод просочился внутрь. Я открыл глаза. Снеговик передо мной менялся. Большая круглая голова начала провисать.

Он таял?

Нет. Огромное снежное существо сделало шаг назад. Кажется, оно дрожало и тряслось, с шумом вибрируя. Гладкий белый снег внезапно покрыли чёрные пятна. И, пока я изумлённо таращился на него, чёрные пятна стали клетчатым костюмом. Пиджаком и брюками.

Лицо снеговика растаяло, обнажая круглый розовый нос, тёмные глаза, сердцевидный рот. Вьющиеся оранжевые волосы проросли на голове.

Моя челюсть отвисла. Я не мог вздохнуть. Я смотрел на Дух Рождества настоящего.

Другой снеговик, позади меня, застыл на месте, и его угольные глаза не предвещали ничего хорошего.

Призрак двумя руками смахнул с костюма последние хлопья снега, затем расправил цветок в петлице. Он холодно глядел на меня и качал головой.

— Я разочарован тобою, Скруджман.

— Я… я… я… — Я так и застыл на месте, заикаясь. Я лишился дара речи. Похоже, мой мозг окончательно замёрз.

— Эшли сказала тебе, что снеговики — стражи, — произнёс призрак. — Стражи, стерегущие тебя от побега. Или ты думал, что она пошутила?

— Нет, — сказал я. — Просто я хотел…

— Ты хотел пойти домой. Я знаю, — кивнул призрак. — Но ты должен был узнать кое-что о любви и заботе от этой семьи. Ты должен был узнать кое-что важное об этом празднике. — Он вздохнул. — Вместо этого, ты попытался смыться.

— Я… Я думал, что будет куда лучше, если я узнаю все эти вещи со своей настоящей семьёй, — сказал я. — Я здорово скучаю по ним.

Я не врал ему. Это действительно было так.

— Мне придётся привести тебя обратно в твой район, Скруджман, — сказал призрак, стряхивая рассыпчатый снег с плеча.

— Обратно в моей район? Так я могу идти домой? — вскричал я.

Он покачал головой.

— Ты ещё не готов идти домой. Я доставлю тебя в твой район для ещё одного урока. Возможно, на сей раз до тебя дойдёт, и ты поймёшь, чем обернулось для тебя твоё плохое поведение.

— Куда? — потребовал я. — Куда ты меня перенесёшь?

— На вечеринку, — сказал он. — Твоя подруга, Люси Копперфильд, устраивает рождественскую вечеринку.

— Мне нравятся вечеринки, — произнёс я. — На них я просто зверь. Спроси кого угодно.

— Не думаю, что тебе понравится эта вечеринка, Скруджман. Думаю, тебя на ней ждёт несколько довольно печальных сюрпризов.

Затем, безо всякого предупреждения, я почувствовал, что отрываюсь от земли. Ахнув, я поднял обе руки, пролетая над утлым маленьким домиком, над верхушками деревьев. Я увидел снеговика, задравшего голову, его угольные глаза смотрели мне вслед, пока я взмывал всё выше и выше.

Дух Рождества настоящего парил возле меня. Полы пиджака хлопали на лету, будто крылья. Рыжие волосы развевались над головой, будто вымпел.

На нас обрушился ветер, такой сильный и холодный, что я не мог дышать. Мы плыли сквозь тяжёлые тучи. Я уже не мог видеть ни зданий внизу, ни деревьев, ни земли. Меня окружала крутящаяся на ветру, ревущая серая масса, замораживающая моё лицо.

Закрыв глаза, я слушал свист и рёв нашего полёта.

Открыв их снова, я обнаружил, что низко парю над покрытым снегом жилым кварталом. Призрак плыл сбоку от меня, мы замедлялись и снижались. Внезапно я узнал дом внизу. Дом Люси Копперфильд.

Моё сердце заколотилось. Дом Люси Копперфильд находился в одном квартале от моего. Я снова поднял руки и попытался оттолкнуться вперёд. Я хотел продолжить полёт, чтобы увидеть свой дом, увидеть маму и Чарли.

Но мы с призраком приземлились на ноги перед домом Люси. Все окна были освещены. На двери висел рождественский венок; окно гостиной украшали Санта и олень Рудольф.

— Пожалуйста… отпусти меня домой. — Слова выходили у меня сдавленным шёпотом.

Дух Рождества Настоящего не ответил. Но легонько подтолкнул меня — и мы проплыли в дом сквозь переднюю стену.

Моргая от яркого света, я стоял в гостиной Люси. Щёки все еще жёг леденящий холод ветра. Обеими руками я пригладил волосы.

Моя зимняя куртка пропала. Я обнаружил, что теперь одет в красную толстовку поверх выцветших джинсов. Когда мои глаза, наконец-то, привыкли, я увидел высокую рождественскую ёлку. Подарки в ярких обёртках с красными и зелёными лентами горой лежали под ней. В широком камине плясал огонь, а по краям каминной полки стояли красные свечи.

Я отвернулся от камина и ёлки и увидел своих друзей. Люси Копперфильд вручала красную гирлянду Дэви Питтману. Оба были одеты в красно-зелёные рождественские свитера. В волосы Люси был заплетён серебристый бант. Дэви повернулся, чтобы повесить гирлянду на ветки дерева.

Моё сердце заколотилось так, будто оно было басовым барабаном. Я был так счастлив вернуться назад, снова увидеть моих добрых друзей.

— Эй, ребята! Я вернулся! — закричал я, подбегая к ним. — Я вернулся! Эй, я вернулся!