Юридические основания к суждению о силе доказательств и мысли из речей Председательствующего по уголовным делам

Только те действия органов судебной власти находят оправдание своему существованию, которые основываются на законе.

Доверие к присяжным заседателям зиждется на идее закона; они осуществляют судебную власть не вне закона, а в пределах им дарованных, доверенных. Нарушение этих пределов есть нарушение доверия, есть присвоение власти, отмеренной им законом, есть зло государственного значения. Облекаясь званием судей, присяжные заседатели не должны идти наперекор закону, не должны переступать его волю, чтобы не потерять благодетельных целей учреждения института присяжных заседателей, но должны стремиться к поддержанию его авторитета, должны избрать его руководящим принципом своей деятельности, должны сообразовать свои действия с его требованиями и взглядами, в нем и в указаниях свободной, не стесненной предустановленными доказательствами, судейской совести должны черпать свои убеждения и потому не должны присваивать себе не принадлежащих им прав решать участь подсудимого по своему усмотрению, по своему произволу, дабы суд их не обратился в самосуд, дабы избавить себя от многих невольных ошибок, служащих материалом для противников суда присяжных. Присяжные, становясь судьями, отрекаются от личного произвола, безотчетных решений вопреки закона и очевидности. Самые разумные законы становятся бессильными, если нет честных исполнителей законов, если они не находят поддержки в общественном мнении. Каждый судья обязан гласно дать отчет — почему он осудил, почему оправдал, и должен нести ответ за неправду суда, а не умывать руки перед дверью, скрывшей от всех анонимных судей, выразивших метафизическое понятие "мнение всех", т. е. безличного общества, заменившее теологическое понятие божества, проявлявшего свое правосудие в ордалиях.

Виновность или невиновность должна быть определена только с точки зрения законодательства русского, а не еврейского, французского и т. д. или не с точки зрения о преступном и непреступном каких-либо ученых школ, или академий или своей собственной.

Обсуждая вопрос о виновности подсудимого, присяжные заседатели не должны вовсе касаться вопроса о возможных последствиях их приговора, о том наказании, которое понесет подсудимый в случае признания его виновным, не должны присваивать себе прав, принадлежащих коронному суду.

Правосудие может идти правильно только в том случае, если отдельные органы его не будут выходить из пределов предоставленной каждому из них власти, не станут вторгаться в сферу им чуждую, но ограничатся исполнением в точности только того, что возложено на них законом. Присяжные заседатели не должны оставлять без внимания того, что закон обставил деятельность коронных судей целым рядом правил, гарантирующих правильность применения наказания к каждому отдельному случаю.

Правосудие заключается в сообразности судебного решения с законом. Закон не может желать, чтобы, признав известное деяние делом подсудимого, действовавшего сознательно, присяжные заседатели говорили, что он, все-таки, не виновен там, где он лишь заслуживает, быть может, снисхождения. Суд не может не вменять подсудимому содеянного им в вину по своему усмотрению, а не по законным причинам невменения (р. Уг. Кас. Д. 68г./581). Такой приговор заключал бы в себе логическое противоречие, был бы нарушением клятвенного обещания, данного присяжными заседателями, и обманул бы ожидания от них общества. Закон ждет от присяжных суда, а не благотворительности; он не дает им права милования, права отпускать людям грехи их. Закон говорит присяжным: как судьи, как граждане, назовите зло злом и преступление преступлением; но сказав это по совести и перед лицом родины, которая вверяет вам священное дело правосудия, поищите, по человечеству, нет ли обстоятельств в деле, в личности, в положении человека, по которым к нему надо отнестись с снисхождением, и если найдете, то, пусть, рядом с голосом строгой правды, прозвучат и кроткие звуки христианского милосердия. " Мне, — говорит Хомяков, — нужен брат, любящий брата, нужна мне правда на суде".

Иногда говорят, что присяжные заседатели призваны к делу как врачи. Но следует помнить, что они, по своей обязанности, не врачи-санитары, устраняющие возможность страдания в будущем вследствие неблагоприятных условий в настоящем, а врачи-хирурги, долженствующие определить есть ли болезнь, предусмотренная законом, и есть ли основание применить к ней суровое лекарство, указанное в том же законе.