Юрий Андропов. На пути к власти

Следует отметить закономерность: Аате Питкянен, Мария Мелентьева, Татьяна Ананина, Анастасия Звездина погибли в результате провалов партийных групп Деляева М.М., Бурцева И.Н., Игнатьевой Г.Д., Няттиева Ф.П. и др., в состав которых они были включены по воле партийных руководителей. С этим же были связаны аресты М. Бультяковой, М. Артемьевой. Партийные руководители республики не имели достаточной оперативной информации из-за линии фронта, поскольку не было создано сети информаторов в оккупированных районах. О трагической судьбе Питкянена узнали случайно из показаний одного из задержанных только в декабре 1942 г. Оказалось, А. Питкянен погиб в июне 1942 г. (НА РК. Ф. 2730. Оп. 1. Д. 72. Л. 7, 11). Партийные руководители подполья не знали, кем была принявшая героическую смерть девушка в Ведлозерском районе, назвавшая себя Анной Гумбаровой. Однако в отчете Куприянова, отправленном в Москву в 1944 г., сюжет о ее подвиге был описан как свидетельство несгибаемости карельских подпольщиков (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 121. Д. 292. Л. 27, 32).

Как оценивать эффективность работы генерал-майора Куприянова, который подчеркивал, что именно он, как член Военного совета фронта и первый секретарь ЦК Компартии, осуществлял общее руководство и контроль за работой всех разведорганов (см.: Куприянов, 1972: 258)? Как оценить уровень партийного руководства, если в повседневной практической работе у ЦК ЛКСМ сложились деловые отношения со всеми управлениями Карельского фронта (ВВС, разведотделом, санитарным управлением и др.), но, как ни странно, с политотделом фронта совместная деятельность не получилась (РГАСПИ.Ф. М-1. Оп. 47. Д. 42. Л. 148). Разобраться в ситуации должен был партийный руководитель республики Г.Н. Куприянов, это входило в пределы его компетентности как члена Военного совета фронта.

Показать собственную главную роль – такое стремление политических руководителей часто бросается в глаза при изучении документов. Обратим внимание на следующий факт. В изложении подвига Героев Советского Союза Марии Мелентьевой и Анны Лисицыной в представлении к награждению, подписанном Г.Н. Куприяновым, карельские героини названы в качестве связных ЦК Коммунистической партии Карело-Финской ССР (РГАСПИ. Ф. М-7. Оп. 2. Д. 834. Л. 1–3; Д. 754. Л. 7). В докладной записке «Об участии карело-финского народа в Великой Отечественной войне», подготовленной 31 июля 1944 г. для секретаря ЦК ВКП(б) А.А. Жданова, М. Мелентьева и А. Лисицына также определены как связные ЦК КП(б) КФССР (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 121. Д. 292. Л. 32–33). Однако М. Мелентьева являлась инструктором ЦК ЛКСМ, А. Лисицына – связной ЦК ЛКСМ республики. Заслуга в привлечении их к подпольной работе принадлежит лично Ю.В. Андропову.

Непонятным образом ряд представителей карельского комсомольского подполья оказался в Перечне подпольных партийных организаций, действовавших на оккупированной территории в 1942–1944 гг. В их числе: М. Мелентьева (обозначена в списке как связная Шелтозерского райкома партии), А. Питкянен – руководитель подпольной партгруппы Петрозаводска (?!), Т. Щербакова – руководитель Шелтозерского райкома партии (?!), П. Маунумяки – связной Петрозаводского горкома партии (?!), Э. Аалто – руководитель боевой дружины Петрозаводского горкома партии (?!), М. Филатов – руководитель партийной подпольной группы района Калевалы (?!). (см.: Шлейкин, 2014: 64). То ли некомпетентность организаторов партийного карельского подполья подвела, то ли желание приукрасить собственную роль в отчете для Москвы. Подобные «боевые приписки» (по выражению писателя О.Н. Тихонова) не были случайным «недоразумением» со стороны партийных руководителей. Куда более грандиозный размах имело утверждение Куприянова, что благодаря разведданным, полученным от подпольщика Д.Е. Тучина, в начале октября 1941 г. из Кондопоги в район Вознесенья водным путем была переброшена 272-я дивизия, что помешало финским и немецким войскам соединиться и замкнуть второе кольцо блокады вокруг Ленинграда (см.: Тихонов, 1991: 390).