Юрка Гусь

Юрка едва сдержался, чтобы не запустить в него камнем. Не стоит руки пачкать. Прибежит Шириха, шум поднимет… Бабка опять расстроится.

- У меня привычки такой нет - воровать, - ухмыляясь, продолжал разглагольствовать Жорка. - Воров в тюрьму сажают.

Юрка посмотрел на жирное расплывшееся Жоркино лицо и почувствовал, как закипает бешенство. Не задумываясь, проломил бы ему рыжую башку мотыгой. Если перемахнуть через забор, можно поймать… Не успеет удрать. Гусь медленно двинулся к забору.

- Тронь только, - сказал Жорка. - Старшина дома… Он живо те холку намылит.

Юрка окинул взглядом забор. Высокий. С ходу ни за что не перепрыгнешь. А пока будешь перелезать, Жорка смоется.

- Дядя Петя, - на всякий случай позвал Жорка, не спуская с Юрки глаз. - Выдь на минутку…

В сенях глухо хлопнула дверь, затопали тяжелые шаги, и на крыльце появился старшина. Он был без ремня, ворот расстегнут. Живот вздул гимнастерку, на толстом лице - пот. Видно, пил чай, распарился.

- Ну и погодка, - поглаживая себя по животу, сказал он. - Пустыня. Сахара.

- Дядя Петя, - угодливо сказал Жорка,- пойдем на речку?

- Далеко?

- Чуток поболее версты.

- Надо подумать, - старшина потянулся, икнул.- Я, понимаешь, вздремнуть хотел.

- Там вздремнете, - уговаривал Жорка. - Под кусточком.

Старшина снова икнул и увидел Гуся. Маленькие водянистые глаза его с минуту буравили мальчишку.

- Не совестно? - наконец спросил старшина.

- Вы о чем, дядя?

- О консервах и колбасе… Знаешь, что это такое?

- Продукты.

- Сколько банок увел?

- Одну, - сказал Юрка, - два круга колбасы и буханку хлеба.

Жорка обалдело захлопал рыжими ресницами, рот его широко раскрылся. Старшина тоже опешил. У него даже икота пропала.

Он застегнул пуговки на воротнике, провел рукой по гимнастерке.

- Это же… форменный грабеж!

- Да нет, - сказал Юрка. - Это в долг.

Старшина побагровел:

- Я тебя к коменданту… Посажу!

Юрка спокойно высморкался. Хотел по привычке вытереть нос рукавом, но раздумал. Достал из кармана большой платок с дыркой посередине и несколько раз провел под носом. Аккуратно сложил платок, спрятал в карман.

- Люблю, чтобы все было по-культурному,- ни к кому не обращаясь, произнес он. И, бросив презрительный взгляд на Жорку, добавил: - Конечно, сопливым никакой платок не поможет…

Жорка растерянно оглянулся на старшину и несколько раз подряд шмыгнул носом. Но это не помогло: под носом еще больше заблестело. Платков у Жорки сроду не водилось, а рукавом вытереть нос не решился. Так и остался сидеть на крыльце с мокрым носом.

- Платком нос вытирает, - сказал Жорка, - а чужую колбасу ворует… Это по-культурному?

- Захлопни свою коробку,- посоветовал Юрка.- С тобой, микроба несчастная, никто разговаривать не желает. Попадись на речке, утоплю!

- Полегче, Гусь, - сказал старшина. - Мне про твои делишки все известно… Да ты и сам не скрываешь. Сознался.

- Вы не разоряйтесь, дядя, - перебил его Юрка.- Сказано, продукты я взял в долг.

- До конца войны? - усмехнулся старшина. - На том свете угольками будешь рассчитываться… Хитер ты, Гусь, да и я не дурак…

- Дурак, - сказал Юрка и, повернувшись к старшине спиной, неторопливо отправился домой.

Вернулся он скоро. Старшина, голый до пояса, стоял у крыльца, а Жорка лил ему из кружки воду на толстую красную шею.

- Эй, дядя! - окликнул Гусь. Старшина фыркал, как боров, хлопал себя ладонями по жирной груди. На Юрку он даже не посмотрел.

- Вот ваши продукты! - крикнул Юрка и перебросил через забор банку с тушенкой.

- А это вместо колбасы и хлеба… - И вторая банка, побольше, мягко шлепнулась в траву.

Жорка бросил кружку в ведро и кинулся подбирать банки.

- Свиная тушенка, - показал он старшине. - Не брешет,..

- Квиты? - спросил Гусь и, не дожидаясь ответа, ушел с огорода.

ЗЕМЛЯНИКА

Случайно на чердаке Юрка наткнулся на сундук. Сверху были навалены старые газеты грязновато-желтого цвета, журналы с выцветшими обложками. А под ними лежали книги. Юрка взял одну, раскрыл: «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтов. Равнодушно полистал, хотел бросить в сундук, но что-то его остановило. Подсел поближе к свету, падавшему через круглое чердачное окошко, стал читать и… очнулся, когда услышал громкий лай Дика.

Книжка была интересная. Прочитав ее, принялся за другую. Юрка читал все подряд, без разбору: «Девяносто третий» и «Человек, который смеется» Гюго, «Выстрел» Пушкина, «Преступление и наказание» Достоевского, «Красное и черное» Стендаля, «Избранное» Чехова и много других. С чердака он перекочевал в амбар. И там один на один с книгой мог проторчать с утра до вечера. Сначала с ним был Дик, но потом собаке надоело валяться в темном амбаре и нюхать сенную труху. Дик ложился на траву у входа в амбар и надежно охранял своего друга. Гусь забывал даже про обед. Зато Дик никогда не забывал. Когда бабка начинала ухватом двигать чугуны в печке, он лапой открывал дверь, подходил к Юрке и носом тыкался в лицо,-дескать, пора, друг: жареным запахло.

Повар Сотник каждое утро выдавал порцию кухонных отходов для Дика. Угощал борщом, кашей и Юрку. Опорожнив миску, Гусь вытирал губы носовым платком, говорил: