Юродство и столпничество

Значитъ, отрѣшенность отъ ума у святыхъ юродивыхъ была сознательная и не внутренняя. Послѣдней отрѣшенности въ святыхъ юродивыхъ предполагать нельзя; и въ возрожденномъ благодать хотя замѣняетъ умъ, такъ же какъ солнечный свѣтъ – свѣтъ возжигаемый, но не исключаетъ, однако, его дѣятельности. И возрожденному нуженъ указатель, который бы говорилъ ему, что онъ имѣетъ божественнаго руководителя и слѣдуетъ его велѣніямъ, – нуженъ наставникъ, который бы указывалъ средства, какъ сохранить и утвердить въ себѣ дарьі благодати. Сейчасъ только мы говорили о томъ, что умственная дѣятельность святыхъ юродивыхъ не была безсознательной; напротивъ, она совершалась по предварительно обдуманнымъ планамъ, (днемъ юродствуетъ, а ночью молится). Значитъ, внутреннее отношеніе къ уму у святыхъ юродивыхъ было естественное. Они отрѣшались отъ ума только во внѣшней жизни. Внѣшній образъ жизни составлялъ для нихъ то поприще, на которое они являлись, свергнувъ съ себя владычество ума. Здѣсь на совершеніе только нѣкоторыхъ дѣйствій простиралось это владычество ума, и именно тѣхъ, какъ видѣли, которые относились къ самому существу въ дѣлѣ спасенія, хотя у нихъ совершалось и это своимъ особеннымъ образомъ. Но для той стороны внѣшней жизни, которая не относится существенно къ вѣчному спасенію, но которую обязывается человѣкъ устроять по извѣстнымъ законамъ и правиламъ, какъ чувственно-духовное существо, какъ обитатель настоящаго міра, членъ видимаго общества вѣрующихъ, – для этой стороны святые юродивые и отвергались ума. А такъ какъ эта сторона внѣшней жизни ближайшимъ образомъ находится также подъ распоряженіями ума, утверждается на его законахъ, упорядочивается его правилами и предписаніями, то съ отреченіемъ для этой жизни отъ ума, во внѣшней жизни святыхъ юродивыхъ естественно долженъ произойти безпорядокъ. Послѣ этого они въ общественной жизни являлись подобными несмысленнымъ дѣтямъ. Попеченіе о пищѣ, одеждѣ, приличіи, словомъ – всѣ обязанности, изъ выполненія которыхъ большею частію слагается дѣятельность существа разумно-чувственнаго, для нихъ оставались какъ бы неизвѣстными, ненужными, и это то совершенно выдѣляло ихъ изъ среды окружающаго ихъ общества. Но, притворно отвергаясь ума, они расширяли его внутренно для Бога и наполняли его по выраженію церковной пѣсни, мыслей неизреченныхъ (изъ службы святому Лаврентію); измѣняя свои отношенія къ міру, но находясь въ немъ, святые юродивые старались быть внѣ его, увеличивая кругъ умственной дѣятельности для Бога, стараясь ввести себя въ Бога – уподобиться Ему, какъ Онъ сказалъ: „будите во Мнѣ" [CCXLI], возрасти въ себѣ внутренняго человѣка по заповѣди апостола [CCXLII]. Святые юродивые, какъ видѣли, старались имѣть и имѣли постоянно Бога въ своемъ разумѣ, по апостолу [CCXLIII], т. е. они не только истинное имѣли въ своемъ умѣ понятіе о Богѣ, но и сдѣлали его руководительнымъ правиломъ въ жизни, во всѣхъ своихъ дѣйствіяхъ, сообразуясь съ Нимъ, возжигая въ своемъ сердцѣ къ Нему чистѣйшую любовь.