Ютланд и Мелизенда

Длинный стол скудно освещен всего двумя свечами в массивных подсвечниках старинной работы, Ютланд рассмотрел мелкие фигурки из металла, поддерживающие узорные чаши со свечами.

Слуги внесли жареное мясо и тушки обжаренных птиц на массивных блюдах из старого серебра, расставили такие же массивные и неудобные, но помпезно торжественные кубки под вино, разложили по красной скатерти ножи.

Ангислав сказал, словно извиняясь:

– Ничего, что мы втроем?.. Жена моя давно отошла в другой мир, а дети выросли и живут отдельно. Я привык обедать и ужинать в одиночестве. Так лучше думается.

Ютланд сказал вежливо:

– Мне за едой у костра тоже думается лучше. Люди только мешают.

– Какая во дворце ситуация сейчас? – спросила Мелизенда. – Гайворон на что-то рассчитывает, помимо того, что пришел и сел на трон?..

Князь некоторое время молча резал охотничьим ножом мясо на широкой тарелке, сопел, наконец проговорил с усилием:

– Если бы Гайворон, можно бы понять легко… но Корвинус хитрая тварь. Он вообще умнейший из советников Велизара. Но Велизара почти нет…

Мелизенда вскрикнула:

– Как это нет?

– Он жив, – уточнил князь, – но, как говорят, уже не сможет править, слишком изувечен. А Вантит не может оставаться без правителя и на сутки. Вот Корвинус и сделал хитрый ход… Вообще-то единственно верный, если хорошо подумать. Князь Мстислав обязательно поссорился бы с соседями, а Камнерожденный начал бы укреплять и увеличивать армию, он тоже хочет воинскую славу, словно какой-то дикий артанин… А Гайворон будет делать то, что нужно Корвинусу… Вы ешьте, ешьте!.. А то остынет!

После обеда князь собрал своих приближенных, долго выслушивал их советы и предложения, наконец распустил всех, оставив при себе только боярина Бронника, с ним вернулся в комнату, где в нетерпении ждут новостей Мелизенда и Ютланд.

– Только что прибыл человек из столицы, – сказал он с порога. – Броннику удалось узнать, на что рассчитывает в первую очередь Гайворон!

Мелизенда спросила жадно:

– На что?

– Во дворце все говорят, Гайворон заручился помощью самого Чернокрыла!

Мелизенда озадаченно пробормотала:

– Чернокрыла? Мага Чернокрыла?.. Но он же поклялся еще нашему прадеду, что не будет вмешиваться в дела Вантита!.. Только на этом условии ему разрешили поселиться в наших землях.

Бронник, поджарый и в хорошо подогнанных кожаных доспехах, больше похожий на постаревшего в битвах сотника, а то и десятника, чем на вельможного боярина, взглянул на принцессу холодно и без приязни.

– Маги бесчестны, ваше высочество.

Ютланд поинтересовался:

– Все?

Боярин взглянул на него прямо.

– Само занятие магией подразумевает, что такой человек уже по ту сторону Добра и Зла. Потому с магами нельзя заключать никаких сделок. Любую нарушат с легкостью.

Мелизенда сказала в задумчивости:

– Но Чернокрыл не нарушал ни разу.

– Значит, – ответил за боярина князь, – не было возможности. Или копил силы.

– Или не было удобного случая, – сказал боярин, он остро взглянул на Мелизенду и добавил: – Не давали.

Она вскинула голову, даже стала чуточку выше, голос прозвучал резко:

– Да, это моя вина! Признаю и принимаю. Но моя вина только в том, что я немного запоздала, а не в том, что отлучилась. Я вернулась с могучим Ютландом, братом Скилла и Придона! С принцем Ютландом, Сокрушителем Дивов и Горных Великанов!..

Боярин посмотрел на Ютланда с уважением, но Мелизенде сказал все так же откровенно:

– Ваше высочество, лучше бы вы не опаздывали! Тогда все сидели бы по своим норам, выжидая удобного случая, да так и не дождались бы. А теперь трон в руках узурпатора, столица захвачена. Весь Вантит уже знает, что власть сменилась. И все прошло гладко, практически без потерь. Гайворон просто сел на опустевший трон. Вина это или ваш промах, но теперь уже вы противник трона и власти!

Князь кашлянул, уточнил:

– Не все так просто. Я насчет опустевшего трона. Иначе можно было бы прийти и самим сесть. В смысле, ее высочество могла бы сесть сейчас. Но заговорщики много лет плели сети, вербовали сторонников, потому все кажется так просто и гладко. Сейчас люди Гайворона как во дворце, так и в армии. Точнее, люди Корвинуса.

– Не люди, – возразил боярин, – а сторонники, хотя даже не сторонники, а те князья, кому выгоднее такой слизняк.

Ютланд, что помалкивал, слушая старших, спросил:

– У слизняка, как вы говорите, больше сторонников, чем у сильного князя?

– Не верится? – ответил князь. – Но чаще бывает так. Князья заинтересованы в слабом правителе. Тогда у них в их княжествах больше воли и власти. А страна как раз заинтересована, чтобы власть была только у тцара!

Ютланд кивнул.

– Понятно. С кого начнем?

Князь в удивлении вскинул брови.

– В каком смысле?

Мелизенда поспешно вмешалась:

– Начнем с того, что выработаем план, с чего начинать и чем заканчивать. Я не хочу гражданскую войну! Если мы сумели остановить ее в Славии, то здесь просто обязаны.

Князь спросил заинтересованно:

– Вы… сумели…

– Сумели, – гордо и с достоинством ответила Мелизенда. – Получится и здесь, если вдруг не получится погасить ее раньше быстро и решительно.