Ювелир. Тень Серафима

Отставив приборы, Себастьян достал из внутреннего кармана небольшого размера кофр, с которым никогда не расставался. Здесь хранились камни, оставлять которые было слишком опасно даже в проверенных потайных убежищах. Узкой продолговатой формы футляр имел несколько отделений для плохо уживающихся друг с другом минералов разных семейств, прочный жесткий каркас и мягкую внутреннюю выстилку для амортизации, хотя каждый камень и так содержался отдельно, в индивидуальной ячейке. И самое главное, тканевое покрытие было прошито тончайшими нитями сплава благородной платины - самого дорогого в мире металла, который поистине мог быть определен как драгоценный. Сложный сплав, скучно называемый специалистами платинин "Люкс", содержал девятьсот пятьдесят частей платины, тридцать частей галлия, примерно четырнадцать частей индия и незначительное количество иных редких металлов. Точная лигатура, пропорции и способ получения береглись в строжайшем секрете, так же, как и его свойства. А всё потому, что свойства эти были уникальны: платинин "Люкс" полностью нивелировал энергетическую активность камней.

Проклятый шерл немедленно занял своё место в свободной ячейке. Теперь о его сохранности можно было не беспокоиться.

Однако Себастьяна начинало беспокоить кое-что другое. Помимо воли недавний разговор с Софией методично прокручивался в голове, в особенности неприятное впечатление почему-то производили последние произнесенные девицей слова. Не могла она, что ли, молча раствориться в ночи, бесследно кануть в бездну, из которой явилась?

Ну не способен он поверить в эту невероятную историю! В конце концов, просто не имеет права - статус "вне закона" не предполагает мягкосердечия, отзывчивости и прочих сантиментов. Если же девчонка и впрямь попала в переплет - пусть сама ищет способы спасения своей очаровательной шкурки.

Как подкошенный, Себастьян вновь рухнул в нерасстеленную постель, покрутился немного и замер. Чертов сон не шел. Насмешливо поблескивая в темноте, белыми улитками стрелки ползли по циферблату, ползли чудовищно медленно, но уже успели перевалить за два часа ночи. Ювелир мысленно укорил себя - перед тем, как хорошо поработать, следовало хорошенько выспаться. Увы, организм был с ним в корне не согласен. Организм категорически отказывался от отдыха, он сопротивлялся, отбиваясь руками и ногами. Вздохнув, Себастьян сел на кровати, будто кол проглотил. Сегодня уже не уснуть - он себя знал. Встреча с Софией всерьез растревожила душу. Это было событие, которое выбивалось вон из ряда даже его, в общем-то, нескучных будней. Просто отмахнуться от этого было нельзя.

Приняв решение, Себастьян был уже на ногах. В конце концов, не помешает выяснить, из каких краев прилетела к нему эта жар-птичка. Даже если София шпионка, то наверняка уже потеряла бдительность, не заметив за собой слежки, ведь с момента её ухода прошло несколько часов.

Оказавшись на улице, Себастьян глубоко надвинул шляпу и запахнулся сильнее в плащ. Потеплело. Ветер стих, но снег не прекратился, превратившись в противную крупную морось. И обледенелая мостовая всё так же предательски скользила под его стремительным шагом, звучащим в такт сумасшедшему сердечному ритму городу.

Драгоценные камни. Сгустки мистической материи, безотказные проводники иных сил. Благословение и проклятие. Тайна их до сих пор не была разгадана, но совершенно ясно одно: только посредством минералов возможна человеческая магия, самая действенная, самая мощная и, как же иначе, самая разрушительная магия. И люди ни за что не выпустят из рук этот случайно доставшийся им инструмент, до неузнаваемости изменивший мир - однажды и навсегда.

В городах была особая атмосфера, особая энергетика. В городах скапливались множества драгоценных камней... а может, это города росли вокруг минералов, росли быстро, как ажурная гипюровая плесень на хлебе. И те, кто мог видеть, видели, что воздух сер от беспрерывного мельтешения их вибраций. Фон постоянных излучений стоял плотно, как дым, поднимался мощно и широко, как океанская волна.

Порог чувствительности Серафима был высок, и в городах он чувствовал себя, как музыкант на крикливом базаре. Какие-то звуки были особенно резкими, громкими, неприятными, но в целом активность минералов ощущалась, как шум, давила, как монотонный рокот крови в ушах. Каждой клеточкой тела сильф ощущал всю совокупность их общей массы и в хоре слышал голос каждого в отдельности. И, как и все живые существа, резонировал, не мог не резонировать этой дьявольской музыке. Разница лишь в том, что он осознавал, что именно происходит.

Камни отзывались зову большинства из них, но на этом ментальная сила ювелиров заканчивалась: увы, её было недостаточно, чтобы заклинать. Истинными, полновластными хозяевами мира могли считаться только маги - заклинатели драгоценных камней.

Времени прошло порядочно, но след Софии еще не остыл в сумерках. Минералы в браслете Себастьяна помнили прикосновение чужой руки, помнили жгучую метку, которую ей оставили.