Ювелирная работа

– Хуже всего – это отставные офицеры. От таких нужно держаться подальше. Они в армии привыкли к авторитарно-приказному стилю руководства и на гражданке руководят так же, потому что иначе не умеют. Слова «компромисс» эти деятели не понимают, навстречу подчиненным никогда не идут и вообще с ними, то есть – под ними, очень трудно работать. Не работа, а сплошное «упал – отжался». Следующая категория – это молодые начальники, которым около тридцати. Они очень уж рьяные, им хочется делать карьеру дальше, а для этого нужны самые распрекрасные показатели… – Кашурников невесело усмехнулся. – По себе знаю, тоже когда-то был таким. Спокойно работать молодой начальник не даст. И как ты не выкладывайся, ему будет мало. Да и вообще по молодости на вещи смотришь иначе, и к людям относишься без снисхождения. Там, где пожилой начальник ограничится устным внушением, молодой уволит с треском и шумом, чтобы был устрашающий пример другим сотрудникам. А те посмотрят-посмотрят на такой беспредел, да и сами увольняются. Поэтому у молодых вечно ужасная нехватка кадров, работать приходится не за двоих, а за троих, да еще и в ужасно нервозной обстановке. Ну и вообще при знакомстве с главврачом на собеседовании держи глаза широко открытыми, все примечай и анализируй. Надо понимать, что ты устраиваешься не в кафедральные ассистенты, а на участок. Это работа – не предел желаний, если говорить начистоту. На нее идут по особым обстоятельствам. Кому-то график удобный нужен для того, чтобы присматривать за большой мамашей, кто-то в стационаре не тянет, а кого-то больше никуда не берут. Поэтому главврачу не стоит сильно копаться в биографии претендента и набивать себе цену. Есть судимость? Пьешь много? Как обстоят дела с женским полом? Есть где жить? Вот примерно такие вопросы имеет право задавать главврач. А если он начинает придираться к небольшому стажу, или к отсутствию ординатуры, или же начинает диагностическими задачами грузить (поверь мне, такие…удаки тоже попадаются), то надо вставать и уходить. Далеко и навсегда!

Короче говоря, пообщались очень продуктивно, Алекс был доволен. Счет тоже порадовал – всего шестьсот рублей за такое обилие закусок и две огромные порции шашлыка. Обменялись контактами, расстались друзьями. Кашурников поехал на такси в Ногинск. Он предложил подбросить Алекса до дому, но Алекс отказался. Ему хотелось пройтись, проветрить голову и обдумать полученную информацию. Провидение, устроившее ему подлянку в Ретуеве, сменило гнев на милость и свело с таким полезным человеком, как доктор Кашурников. А, может, во всем случившемся есть какой-то высший промысел? Может у Провидения есть свои виды на Алекса Бушмакина и эти виды никак не могли реализоваться в Ретуеве, поэтому его оттуда и убрали? Может, на новом месте случится что-то такое, что изменит жизнь в лучшую сторону? Например – он станет заместителем главного врача?

– Закатай губы обратно, пока трактор не переехал! – вслух одернул себя, чересчур размечтавшегося, Алекс.

Шедшая навстречу женщина испуганно отшатнулась.

– Это я не вам, дорогая гражданка, – ласково сказал ей Алекс, которому спьяну всегда хотелось всех любить. – Это я сам с собой дискутирую.

– Вы бы шли поровнее, молодой человек, – посоветовала женщина, благоразумно держась в отдалении. – А то вас патруль заберет.

– Буду стараться! – пообещал Алекс и пошел дальше, стараясь идти поровнее.

Глава седьмая. Недоклиника

Работа на участке оказалась настолько нудной, что порой просто выть хотелось. Не трудной, а именно нудной. У Алекса было ощущение, будто его засасывает в огромное вязкое болото, откуда ему уже не выбраться.

Поликлинику Алекс про себя называл не иначе как «недоклиникой». Сначала иронично называл «полуклиникой», а потом вдруг подумал: «да какая же это „полу-клиника“»? Это настоящая «недоклиника» с «недоврачами», среди которых присутствует такая легендарная личность, как доктор Бушмакин!

Впрочем, лучше рассказывать по порядку.