Ювелирная работа

Работа над диссертацией Алекса не пугала. Это раньше, будучи наивным мальчиком, он считал научную деятельность чем-то невероятно сложным и непостижимым для простых смертных. Но постепенно Алекс въехал в реальный расклад и теперь знал, что работа над диссертацией сводится к постановке ряда научных экспериментов и оценке их результатов. Суть в том, чтобы в конечном итоге наука хоть чем-то да обогащалась бы. Не обязательно – новым гениальным открытием. Достаточно выяснить, что на пациентов старше семидесяти лет трындадол действует сильнее бармалина[13] и можно писать перед своей фамилией три заветные буквы «к.м.н.».[14] «Кандидатская диссертация свидетельствует о том, что ее автор способен заниматься научной работой» не раз слышал Алекс. Важно правильно выбрать тему, которая должна быть перспективной, то есть дать возможность внести что-то новое. Но еще важнее правильно выбрать научного руководителя, ведь именно от протаскивает соискателя научной степени через все тернии к защите. Но с таким научным руководителем, как профессор Павел Остапович Кочешев, заведующий кафедрой кардиологии, член-корреспондент Российской академии наук, главный внештатный кардиолог Москвы и прочая, и прочая, и прочая, по поводу благополучной защиты можно не волноваться. Все будет хорошо, потому что иначе быть не может. Алекс уже знал, что профессор Кочешев и его тесть входят в одну и ту же группировку, которая называется «ректорской», потому что ее возглавляет ректор Пироговки. «Ректорской» группировке противостоит «министерская», которой руководит проректор по научной работе Медынин. Противоборство между группировками заключается в том, чтобы всячески вредить врагам и протаскивать своих на все мало-мальски значимые посты. Когда три года назад решался вопрос о том, кто станет заведовать кафедрой кардиологии факультета дополнительного профессионального образования, то чаша весов склонялась в сторону другого кандидата – профессора Крутикова из «министерской» группировки, на которого у Виктора Федоровича имелся кое-какой компромат (какой именно, тесть так и не сказал).

– Крутиков был у меня на крючке, – объяснял тесть. – Но я по своей доброй воле отдал этот «крючок» Павлу Остаповичу, чтобы он мог стать заведующим кафедрой. Можно считать, что он мой крестник, так что ты будешь у него на кафедре словно у Христа за пазухой.

Так-то оно так, но Алекс не думал, что его сразу же сделают ассистентом. Он рассчитывал побыть годик в старших лаборантах, на подсобных, так сказать, ролях, чтобы осмотреться и привыкнуть. А тут ему придется практически сразу же – с сентября! – вести занятия. Причем не со студентами, а с врачами, которые могут задавать самые разные вопросы. Или же расскажут какой-нибудь случай из собственной практики и попросят его прокомментировать с передовой научной точки зрения. Как бы не облажаться!

В очередной раз пришлось напомнить себе две общеизвестные народные мудрости – назвавшись груздем, полезай в кузов и снявши голову по волосам не плачь. Неожиданно хороший совет дала жена, с которой Алекс осторожно поделился своими опасениями.

– А ты играй в демократию! – сказала Аля. – Если понимаешь, что тебе сказать нечего, предлагай подумать всем вместе, устраивай коллективное обсуждение, а сам осторожно его направляй. У нас в универе так делает доцент кафедры журналистики Меркулина. Полная дура, дубовая голова плюс ноль знаний, но спокойно выезжает за счет демократизации учебного процесса. «О, какую интересную тему вы затронули! Давайте подумаем все вместе!». И действует в славных традициях русского военного флота…

– Как это? – не понял Алекс.

– У наших военных моряков на совещаниях первым высказывал свое мнение самый младший по званию и должности, – объяснила Аля. – Затем – второй с конца и так далее по восходящей, а самый главный высказывался последним. Это делалось для того, чтобы старшие не давили своим мнением на младших. Вот ты и объясни своим гаврикам, что действуешь в лучших флотских традициях, как твой прадедушка-адмирал.

– Но у меня не было прадедушки-адмирала, – уточнил Алекс, предпочитавший не врать там, где можно обойтись без вранья.

– Подумаешь! – усмехнулась жена. – Выбирай любого, хоть самого Нахимова, и говори, что он твой родственник по материнской линии, чтобы объяснить разные фамилии. Сейчас очень модно иметь благородных предков, все их себе выдумывают, а ты чем хуже?

Тесть предупреждал, что обстановка на кафедре сложная и новому ассистенту придется держать ухо востро, чтобы не нажить себе врагов с первых же дней. Алекс принял это к сведению, но большого значения словам тестя не придал. Он же не профессор, а всего лишь ассистент. Делить ему нечего и не с кем, дорогу он пока что никому не перебегает, да и покровительство заведующего кафедрой тоже должно кое-что значить. Ну и вообще, проблемы с коллегами были у доктора Бушмакина только в первой больнице города Братска, когда он был неопытен, неграмотен и донельзя наивен. А теперь, когда он прошел огонь, воду и медные трубы, никаких проблем у него быть не должно.