Ювелирная работа

Понадеялся – и обломался. С первого же дня сотрудники кафедры начали указывать новичку на его место, первое с конца, и на то, что он здесь лишний. В первый день Алекс принес «простановочное» – два тортика, коробку конфет и три бутылки вина. Никто из коллег на приглашение к столу не откликнулся. Одни сослались на несуществующие дела, а другие просто проигнорировали. Доцент Алла ЕвгеньевнаКочеминская, которой завкафедрой поручил опекать новичка, тоже не соизволила отметить его прописку, сказав, что ее срочно вызвали в ректорат. В итоге угощение досталось медсестрам кардиологического отделения, которые этому весьма обрадовались.

Никто, кроме Кочеминской, заведующего кафедрой и секретаря кафедры Виолы, Алекса не замечал. Все остальные сотрудники смотрели на него как на пустое место. Но если отношение шефа и Виолы было искренне-позитивным, то с доцентом Кочеминской дело обстояло не так просто. Приветливо улыбаясь Алексу и охотно отвечая на его вопросы, Кочеминская постоянно пыталась выставить его дураком. С ее подачи Алекс опаздывал на собрания, обращался с вопросами не по адресу, все путал и ничего не успевал. Кочеминская же пыталась представить дело так, будто во всей путанице был виноват Алекс. Вдобавок она придумала ему обидное прозвище «Оловянный солдатик», которое быстро сократилось до «Солдатика». Когда Алекс пытался «внести ясность», Кочеминская ссылалась на свою великую нагрузку и полное отсутствие времени «на пустые разговоры в пользу бедных». Короче говоря, она, вся такая деловая и занятая, была кругом права, а ассистент Бушмакин – кругом неправ. Алекс понимал, что качать права и искать справедливости у шефа не следует. Во-первых, это бесполезно, скользкая, как угорь, Алла Евгеньевна все обратит против него, а, во-вторых, начальство не любит тех, кто не способен самостоятельно решать свои проблемы. К тому же, если придется выбирать, то Павел Остапович скорее выберет опытного доцента, с которой, как утверждала молва, его связывали не только рабочие отношения, а не ассистента-новичка, пусть, даже, и проректорского зятя. Спасибо уж и на том, что принял на кафедру, согласился стать научным руководителем и не гнобит.

Сразу же после майских праздников Кочеминская устроила Алексу крупную подлянку.

– Вы не хотели бы выступить на университетской конференции с докладом о новых подходах в лечении сердечной недостаточности? – спросила она с обычной своей ласковой змеиной улыбочкой. – Вам это было бы полезно, научным работникам нужно «светиться» как можно чаще. А материалы я вам дам, у меня есть все необходимое.

Алекс подумал, что инициатива явно исходила от заведующего кафедрой. Небось шеф нажал как следует на Кочеминскую, вот она и расстаралась, даже материалами снабдила. Огонь, воду и медные трубы он прошел, а наивности своей не растерял – попался на такой элементарный крючок. Материалы Кочеминская дала подробные, доклад составился из них за два выходных дня. Аля вызвалась «подправить стиль». Кочеминская, пробежавшись глазами по докладу в присутствии Алекса, сказала, «все окей» и включила выступление Алекса в программу конференции. Наивный братский мальчик, преисполненный гордости и радости, встал за кафедру в огромном конференц-зале, начал читать свой доклад и никак не мог понять, с какой стати в зале возник шум и почему некоторые смотрят на него так удивленно, будто он рассказывает бородатые анекдоты. А на середине доклада председательствовавший на конференции Медынин прервал Алекса, сказав, что обо всем этом уже говорилось в прошлом году. Красный, словно рак, Алекс вернулся на свое место в зале и стал слушать, как Медынин оттаптывается на Павле Остаповиче, не уделяющем должного внимания работе с кадрами. Конференции, если кто не в курсе, устраиваются для обмена новыми данными, а не для «перелопачивания позапрошлогоднего снега».

Сразу же после конференции Алекс получил нахлобучку от заведующего кафедрой. Павел Остапович не стеснялся в выражениях, но это было еще полбеды, ведь брань, как говорят в народе, на вороту не виснет. Хуже было то, что отшумев-отбушевав заведующий кафедрой сказал, что он не склонен терпеть тех, кто устраивает ему подобные сюрпризы. Из уважения к Виктору Федоровичу на этот раз никаких действий в отношении Алекса предпринято не будет, но такая поблажка делается только один раз. Учтите и делайте выводы.

Змеюка-подлюка по своему обыкновению вывернулась, переложив всю вину на Алекса.

– Ну я же не могла предположить, что вы такой недалекий! – стенала она так громко, что было слышно по всему кардиологическому отделению, где между ординаторской и кабинетом заведующего находился ее кабинет. – Я дала вам материалы для того, чтобы избавить вас от ненужной работы! Я дала вам основу, понимаете?! Ос-но-ву для написания доклада! А вы слегка «причесали» текст и больше ничего делать не стали! Вы понимаете, что вы меня подставили?! Я из-за вас имела неприятный разговор с заведующим кафедрой!