Ювелирная работа

Дочку назвали в честь тещи. Алекс предложил, жена согласилась, а теща прониклась. Короче говоря, все были довольны, а Мариночка очень гордилась тем, что ее зовут как бабушку. А если бы родился сын, то он бы был Алексеем, это уж без вариантов.

– Вижу, не слепая, – Мила посмотрела на обручальное кольцо Алекса. – Да и вообще… Были бы шансы, так мы с тобой в койке бы сейчас кувыркались, а не сидели здесь.

Алекс понял, что мероприятие пора сворачивать.

– Давай выпьем за то, чтобы у тебя все было хорошо! – предложил он.

Выпили за то, чтобы Милиному отцу поскорее дали бы генерала, за удачу, за все хорошее… Затем Алекс вызвал такси, загрузил в него Милу и, на всякий случай, предупредил таксиста насчет того, чью дочь ему доверили везти домой. Кто его знает, архаровца этакого? Вдруг решит обчистить пьяную пассажирку или же воспользуется е беспомощностью. Незваная гостья оказалась полезной и Алексу хотелось, чтобы она благополучно добралась бы домой к папочке и мамочке.

Заготовочка с Гошей Терещенко пригодилась на следующий день, когда Алексу в фойе конференц-зала встретилась Верка Элькун. Алекс узнал ее первым (даром, что ли, ночью в фейсбуке сидел?) и сразу же увлек в уголок пообщаться.

– Какой ты стал молодец! – похвалила Верка. – Вот кто бы мог подумать?

– Ага! – усмехнулся Алекс. – Вы, небось, думали, что Башмак спился, как Гошка Терещенко.

– Нехорошо говоришь, – нахмурилась Верка. – Вы же дружили, если мне не изменяет память. У человека трагедия…

– Я имею право так говорить, – сказал Алекс, делая ударение на «я». – Потому что сам пережил такую же трагедию, причем мои родители погибли на моих глазах. Я бы тоже погиб, если бы чуть раньше вышел бы из ресторана, в котором мы отмечали семейный праздник. Но я же не стал квасить в черную, хотя это было легче легкого, а взялся за ум, уехал в Москву и стал человеком. Опять же, я не с трибуны об этом говорю, а тебе, по-свойски.

– Ты прав, – согласилась Верка.

Верка производила впечатление умной женщины. Не профурсетка какая-нибудь, а серьезная дама. Если уж она не усомнилась в личности Александра Бушмакина, то вряд ли кого-то могли бы посетить подобные сомнения. Алекс решил закрепить успех и предложил собраться вечером «в узком кругу». Это же не совсем нормально, если человек, оказавшийся в Иркутске спустя много лет после окончания универа, избегает встреч с однокурсниками… Не обязательно устраивать массовое мероприятие, можно ограничиться пятью-шестью человеками, которые будут рассказывать всем, какой выдающейся личностью стал обалдуй Башмак. Опять же, ни бывшая любовь, ни Верка, ничего не заподозрили. Значит и другие ничего не заподозрят. Зато в деле с чудесным превращением можно будет поставить точку и перестать опасаться каких-либо неприятных неожиданностей.

– Здорово будет! – оживилась Верка в ответ на предложение. – А то мы совсем не общаемся по-человечески.

– Только давай обсудим кворум, – попросил Алекс. – Хочется, чтобы за столом оказались только приятные люди.

Верка понимающе кивнула и начала перечислять кандидатов. Еще до перерыва Алекс успел как следует изучить всех и для каждого заготовил особое приветствие. Как хорошо, что люди любят вспоминать студенческие годы и охотно пишут об этом в социальных сетях! Кстати говоря, Милу Верка приглашать и не подумала. Умная женщина!

С преподавателями было гораздо легче, благо на сайте универа были и фотографии, и биографии… Алекс узнавал всех первым, жал руки, благодарил за терпение и смущенно улыбался, если ему отвечали, что терпения понадобилось немало. С сотрудниками кафедры госпитальной терапии, на которой Санек проходил свою кардиологическую ординатуру, пришлось даже сфотографироваться на память.

– Вот сказал бы мне кто, что Бушмакин станет кандидатом наук, да еще в Москве, так я ни за что бы не поверил, – признался заведующий кафедрой. – Но как же приятно иногда бывает ошибаться. Какой приятный сюрприз!

– Это вы меня на путь истинный направили, Михаил Никитич, – «разоткровенничался» Алекс. – Я по инерции продолжал раздолбайничать, но в глубине души уже понимал, что надо менять свое отношение к учебе. Мы же с людьми дело имеем, а не с дровами.

Успех был полным. Спектакль «Возвращение блудного сына в родные пенаты» публика приняла на ура, с аплодисментами. Зачитав свой доклад, доктор Бушмакин попросил три минуты сверх регламента и сказал много теплых слов о «замечательном университете, в котором он имел честь учиться».

– Здесь еще доску повесят в вашу честь! – проникновенно сказал с места Михаил Никитич. – Дай Бог, чтобы как можно позже.

«А что? – подумал Алекс. – Если стану академиком, то точно повесят».