Ювелирный мастер

– Потому что не застеснялась вас всех и присоединилась к нам по моему приглашению? – Вмешался сильный голос вне стола. До ушей сидящих донесся отчетливый стук каблуков, а через мгновение звук отодвигаемого стула. – А после активно разговаривала не только со мной, ведь так, я же прав?

– Нам было некомфортно. – Прозвучал тонкой мелодией робкий голос, которому в ответ раздался непродолжительный смех.

– Вас-то много, а она – одна! Задумайтесь. – Константин прищурил глаза, внимательно оглядев сидящих. – Тем более, она самостоятельно сумела задать тему, в которой вы не приняли участие, так что узда разговора из ваших рук перешла в мои и гостьи.

– Но вы поссорились! – Воскликнул тот же голосок.

– А если бы были пьяны, и Алиса была мужчиной, то непременно подрались бы. – Насмешливо заметил расположившийся на безопасном расстоянии мужчина.

– Зато мы потрясающе дискуссировали, пока вы давали нам эту возможность. – Усмехнулся в ответ Константин, осматривая запачканный рукав рубашки белой рубашки.

– Мы собрались не для того, чтобы слушать твои споры с какой-то… Девушкой! А…

– Что ж, почему же тогда сейчас обсуждаете кого-то там, если имеются важные темы? Она ушла – выкиньте из головы прошедшее, раз уж вам всем не по душе спонтанные повороты событий.

– Правильно, – согласился Николай, повернув голову в сторону говорившего, ища одобрения, – есть мысли об «упавшей звезде»?

– Слышал, что роман украденный. – Заявлял кто-то, поднося край стаканчика к губам.

– После первых десяти страниц свернул электронный вариант: тошнотворно написано, – Константин поднялся, вытянувшись во все сто девяносто три сантиметра, – однако каждому по мнению. Времени у вас достаточно, чтобы обсудить книгу, а мой внешний вид не позволяет слушать и дискутировать, так что мне уже пора идти. И да, – он приподнялся на пятках и повернулся лицом к собравшимся, – эта книга так и осталась в интернете, а рейтинг у нее достаточно низкий. Чересчур. Она не стоит внимания начинающих критиков.

Константин попрощался с расстроившимися людьми и размеренным шагом направился к выходу. Николай, когда захлопнулась дверь, опомнился и поспешил за ним.

2

Николай с трудом догнал Константина, когда же они поравнялись, он, сбивая дыхание, нелепо размахивая руками вперед и назад, чувствуя боль напряженных мышц голени и ощущая прилипающие тонкие брюки и рубашку, прикладывал колоссальные усилия, чтобы не отставать.

– Отвратительная.

– Что? – Николай жадно глотал воздух никак не мог воспринять утверждения из-за чересчур утомляющей активности. Пульсирующие сосуды головы заглушали звуки извне. – Давай медленнее, пожалуйста. Не успеваю.

– Я говорю, что терпеть не могу эту девушку. Гордая и высокомерная! В этом характере нет ничего из того, что могло бы привлечь разумного человека… – Его не перестающие дергаться мышцы лица резко замерли, глаза расширились и округлились то-ли от страха, то-ли от неуверенности, однако спустя длительное время нерешаемая задача оказалась простецки банальной. – Так вот почему она два раза подряд приходила одна в одно и то же кафе в одно и то же время! И сколько же раз мы ее не видели! -Он резко повергулся к своему запыхавшемуся собеседнику, демонстрируя победу мысли над догадкой, и с радостью воскликнул, а после рассмеялся. – Одиночка! Это многое объясняет и лучше всего описывает характер.

Недавние колебания противоречий по отношению к Алисе рухнули: мысленное самоутверждение, возникающее после, практически всегда возвышает над ситуацией, достаточно пролитой капли на зачаток идеи о том, что более всего привлекает и в априоре губит скрытым коварством. И константин поддался соблазну: намеренно громил в голове девушку, доводя себя до ненависти. Безостановочные эмоции, губительные для человеческой души, не поддающиеся остановке здравыми мыслями, движущиеся в противоположном направлении от рассудка, бесчинствовали, не щадя нервных клеточек.

– Откуда такие выводы? Ведь виделись вы всего раза два, да, она была одна, но это не значит…

– Черт возьми, человеческое лицо слишком просто для прочтения, главное – знание алфавита и практика. – Константин все дальше продолжал зарываться в искрящейся фейверком злобе. Только от одних высказанных и невысказанных, но обдуманных мыслей, он рассчитывал на невозможность последующих встреч. – Только вспомни ее поведение и то, как все закончилось. Пройдись глазами по этой рубашке! – Он небрежно оттянул прилипшую ткань от груди и продолжил возмущаться, тихим голосом сознания проклиная каждое вырвавшееся слово. – Плевать, за сколько и где я ее купил, безразлично на материал, из которого она соткана, однако ты видел, чтобы кто-нибудь, тем более, малознакомый, портил вещи при проигрыше в обычном споре?

– Но ведь начал его именно ты. – Ответ не последовал, и боязнь Николая отступила, поэтому тот отважился продолжить. – И при этом я не заметил в ней ни капли стеснения.