Читаем Ювенилия Дюбуа полностью

Ювенилия Дюбуа

Любовь и похоть. Потребность в близком человеке и тайное желание организма обладать плотью многих. Граница, которая перечёркивает знак равновесия, не давая буйству ума — покоя и желаемого. Её нежность и преданность ни с чем несравнимы. Никто не любит, и никто так не смотрит, как она. А взгляд собственный, полный ярости и связей, выискивает образы красоты. Не в состоянии остановиться, не в силах обуздать юность свободного духа.

Вот мулатка. Раскачивает своими великолепными бедрами. У другой вон волосы, что поле созревшей пшеницы. Они мягко развиваются на ветру и хочется хоть на мгновение забраться в них. Осквернить. Почувствовать запах чужого тела, выплеснув своего дьявола. А затем вернуться и насладиться преданностью родных глаз; втайне ненавидеть себя за причинённую боль авансом, что читается во взгляде скорби и собственной никчёмности.

Так зарождается порок сумасшествия и путь извилистой дороги жизни. Но таков путь сердца и ума, что не может остановиться на единственном эквиваленте чуда природы, желая вместить в себя весь земной шар. Предаться безрассудству и всю эту пакость и грязь обрамить свежими лепестками несчастья, как единственный путь к созерцанию и проживанию единственной действительности.

112

Ближе к вечеру успокаивается буйный ветер. Он словно имеет график обычных работяг.

Мне нравится дождь. Нравится чувствовать прохладные капли и находиться во власти стихии, которая глушит окружающие звуки, оставляя чистоту личного мышления.

Уходят тревоги. И вроде вот уже ты и не ты вовсе, а просто столб, отбрасывающий лёгкую тень. Дерево, что уже много лет стоит вкопанное в землю и всё видит вокруг себя, копит впечатления, наслаждается течением времени и конечностью всего. Именно последний аккорд позволяет сформировать ценность общего пути.

113

Каждый день я стою у двери дома. Здесь, на этом месте, сосредоточены мои мысли. Здесь мне легче всего собрать себя. Я вспоминаю то, что уже прошло бесследно, что уже не вернуть. И думаю о том, что ждёт меня завтра, когда новый, ещё непознанный день вступит в свою законную силу.

Я пишу эти заметки, впечатлённый свежим воздухом и прохладой. Смотрю на зелёную шапку деревьев, слежу за полётом шмеля, иногда попадаясь на паука. Здесь, на бетоне — им всё чуждо, но они смело шагают по антониму природы, надеясь разжиться едой и найти себе кров.

Особенно красив, поёрзанный временем, забор. Он не такой старый, но природа не принимает его. Своей силой она подвергает оболочку коррозией, силясь спихнуть с себя оковы.

Иногда я чувствую ту же неуместность. Чувствую сопротивление природы против рукотворной клетки человека. Но также я вижу и совместную их красоту. Это особенно становится заметным после дождя, когда на заборе остаются маленькие капли, больше похожие на крупный жемчуг.

114

Каждый день, вот уже как два года, ровно в два часа дня — я набираю номер мамы. Каждый раз я задаю одни и те же вопросы. Каждый раз я рассказываю одни и те же подробности о своём дне. Иногда приходится выдумывать для разнообразия, ведь у меня ничего особо не происходит. Но это не важно. Я не могу (и не знаю почему) сказать ей действительно важные вещи. О том, как сильно я люблю её, отца и сестру. Что я сильно скучаю по ним, и каждый день вспоминаю то время, когда мы были рядом и могли просто обнять друг друга. Как сегодня погода особенно хороша, но чем теплее она и приятнее, тем больше я погружаюсь в печаль по прежним временам. А ещё я не жалуюсь на недуги, не говорю, что у меня болит сегодня, ведь тогда за меня будут переживать, а это уже лишнее.

Я не могу вернуться в свой город. Не могу начать там полноценно жить. Ведь я — человек без успеха, без должной работы. И я не могу смотреть в глаза людям, которые потратили большой кусок своей жизни на меня. Словно капризный цветок, я не даю плодов от полива. Да. Мой путь домой лежит через поиск собственного пути. Своего призвания. И пока я не реализован — так и буду сыном добровольного изгнания. Буду собственной тенью там, за тысячу километров от тепла и любви. Я скучаю.

115

В этом городе слишком много того, что меня раздражает. Взять, например, насекомых. В этих домах они постоянно залетают, везде лазают, да и вообще, ведут себя так, будто это я у них в гостях. Их слишком много. Я сижу на кухне и уже успел размазать всех вредителей с добрый десяток (они сами лезут ко мне) — идите к чёрту!

Но вот я открываю холодильник и вижу насекомое, которое залетело в смертельную ловушку. Мне становится ужасно жалко это существо. Казалось бы, выхода у насекомого нет. Оно является тем, кого я так безжалостно размазывал по предметам минуту назад. Но нет. Единственное моё желание — помочь существу. Я достаю насекомое из ловушки, затем отпуская на волю. Я хочу совершить «великое чудо», хотя бы в масштабах этой мошки, но всё же это чудо! А значит оно возможно и в наших судьбах.