Читаем Ювенилия Дюбуа полностью

Мы дождёмся нового дня

что бы вновь прийти на поля


Топот ног резко обрывается даже природа затихает на бесконечное мгновение затем оживая вместе с одиноким топотом ног Я приоткрыл веки Им ещё под силу показать мир когда тот стал снова интересен Ко мне подошла девочка и протянула яблоко из своей корзинки Благодарность спускается к моему горлу но не может преобразоваться в слова И слышит девочка только стон Она убегает к друзьям присоединяясь к продолжению своего шествия начиная песню с самого начала

Мои зубы жадно впиваются в сладкий плод Я поглощаю дарованное яблоко и от счастья снова впадаю в забвение Я блажен от сытости но сердце стало тяжелым как и мой желудок Как и Ева я разгневал бога своими низменными потребностями Девочка сама того не желая стала тем змеем который подтолкнул меня на слабость Рай закрылся перед моими открытыми глазами и я снова стал человеком Меня начало лихорадить


Знать меру значит не видеть своих возможностей Не видеть возможностей значит не ставить целей которые должны превзойти нынешнее я Не ставить целей значит умереть так по настоящему и не родившись

Своего первого рождения я не помню Тогда чистота бежала по моим венам С годами кровь портилась смешиваясь со всем подряд что попадало в организм Тогда я начал погибать и погиб но только чтобы родиться вновь


Через опущенные веки пробивается свет Сколько я пролежал без сознания неизвестно Рука тянется к щеке но нащупывает густые волосы Я спал достаточно долго чтобы снова стать невинным как дитя Хочется услышать свой голос но я слишком долго молчал чтобы говорить

Я лежу в земле усыпанный пеплом Словно одеяло он укутывают моё тело Через усилие моей отдохнувшей воли всё таки удается встать покрывало согревшее меня спадает песчинками с плеч и волос Открыв глаза я больше не вижу людей и их крова Только несгоревшие основания домов что ютились здесь неизвестно сколько стоят откусанными и брошенными Небо серое словно и оно покоится в пепле минувших дней Ему больше нечем плакать оно всё выплакало пытаясь успокоить языки пламени сжиравшие всё до чего дотягивались их беспощадные языки Трагедия Здесь больше не прозвучат песни детей Это место больше не услышит их пения

Мне нечего здесь делать Природа сама разберется с заметанием следов Мои ноги начинают идти в сторону далёких гор что виднеются на горизонте Почему так хочется плакать Я плачу

Через пять вёрст запах гари немного ослабевает но полностью не исчезает Воздух пропитан проделками одних людей и горем других Почему так Зачем Неужели боль это обязательное условие наших деяний Чуть ли не с самого начала существования люди боялись больших животных природных катаклизмов болезней пророчеств бога а в итоге оказалось что бояться нужно было самих себя и себе подобных Войны каннибализм жажда власти страсть доминирования и разрушения Вот мы Вот наше настоящее лицо Не нос глаза уши волосы и рот а огонь и пепел сжирающий эти самые лица Убежать и больше не вернуться спрятаться Вот я иду я живой и могу думать А что дальше Если бог есть то почему он спас потерянную душу а сгубил непорочную

Он есть Есть Если есть то он жесток и ничего общего я не хочу иметь с ним и милость его не нужна мне боле Коли он таков то и породил он себе подобных Так зачем тогда всё это Если ты есть то знай я отрекаюсь от твоей милости Если ты позволил погибнуть в мучении той девочке то нет тебе прощения и я готов принять роль судьи и мой вердикт виновен виновен и нет пощады Покинь диапазон моего существования и не приходи больше с милостью своей Я отрекаюсь от тебя и плачу только потому что обидно и больно за тех кого ты беспричинно обрёк на мучения а если нет тебя то легче не становится Ведь тогда и нет призрачной надежды на твоё сострадание и твои блага вечные А если ты есть то они мне не нужны Прощай Надеюсь что не увидимся ибо ты противен мне Порожденный в жестокости порождает только жестокость Порожденный в одиночестве одиноким и живёт

Святая неизвестность и свежий благой воздух неси меня туда куда считаешь нужным Нет у меня больше отца только ты покровитель истинный не взимающий плату за рай а дающий его Берущие слишком избалованны они не чувствуют благодарности к тому что имеют Они всегда хотят того чего у них нет а это уже хамство Так вот я говорю спасибо тебе спасибо за то что могу чувствовать твоё тепло и твою прохладу твою твердую почву и податливую воду что утоляет мою жажду Я благодарен тебе каждым мгновением которым дышу и укутываюсь в твою сущность как в подол матери


Перейти на страницу:

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман