Южный фронтир: Россия — Украина — Донбасс

События на Украине демонстрируют в завершенном виде миф как программу множества цветных революций. Обращение к скрытым пластам мифологического сознания, присутствующим в любом этносе, приводит к социально-значимым действиям, которые затрагивают весь социум и позволяют ему действовать в единстве. Современное общество на самом деле не преодолело мифологическое сознание, что в принципе невозможно. В современном общественном сознании сосуществуют разные мифологические формы, включая самые архаичные, и их реализация возможна по архаичным же сценариям, включающим кровавую жертву.

Шеллинг считал, что мифология не может преодолеваться волевым усилием, а должна только проживаться коллективом, реализуя в настоящем все заложенные в образе потенции. Только полностью раскрыв все свои возможности, старый бог уйдет и сменится новым. Однако в наше время, когда мифологический процесс по большей части прожит человечеством, элементы и образы мифа используются политтехнологами не в органическом единстве, а в произвольных комбинациях. Возможно ли противодействие политтехнологиям, опирающимся на мифологический базис, включающий кровавую жертву? В мифологических пластах сознания современного общества сосуществуют разные мифы, способные отправить в прошлое самые архаичные варианты, однако как именно можно это реализовать — вопрос дальнейших исследований.

Стигматизация русских Украины в рамках флешмоба #янебоюсьсказать

В соавторстве с Н. Ю. Пахмутовой

Одна из стратегий гибридной войны в информационнокоммуникационном пространстве заключается в использовании реальных или мнимых общественных проблем для навязывания требуемых ролевых моделей поведения и легитимации насилия против стигматизированной общественной группы. Среди разновидностей такой стратегии поведения субъекта информационного пространства присутствует эксплуатация так называемого женского вопроса в антирусской пропаганде. Особенно актуальна эта стратегия для Украины, где русские представляют собой стигматизированную общественную группу, права которой неуклонно ущемляются на протяжении нескольких десятилетий. Процесс перешел в открытую фазу с начала войны в Донбассе. Начиная с 2014 года украинские медиа все активней используют разные способы для легитимации насилия в отношении русских. В рамках этой стратегии рассмотрим флешмоб #янебоюсьсказать, проведенный в кириллическом секторе Интернета в 2016 году Анастасией Мельниченко.

В настоящее время на Украине политика стигматизации русских находится в активной фазе. Русские Украины выделяются в пространстве коммуникаций как носители русского языка, советского менталитета и с 2018 года, после создания ПЦУ, как прихожане РПЦ. Стигматизация этой социальной группы является основой государственной политики, и поддерживается среди прочего различными негосударственными общественными организациями. Среди последних можно назвать общественную организацию Studena, к которой принадлежит автор анализируемого флешмоба Анастасия Мельниченко.

На момент реализации проекта Мельниченко возглавляла добровольческую организацию, которая занималась психологической адаптацией так называемых «бойцов АТО», то есть военнослужащих ВСУ и добровольческих радикальных формирований, участников карательных операций на территории Донбасса. Программы поддержки и социальнопсихологической адаптации украинских военнослужащих активны на октябрь 2019 года. К ним прибавился также проект подготовки управленческих кадров из «ветеранов АТО» [Studena].

Декларируемые цели флэшмоба: привлечение внимания к гендерно-обусловленному насилию. Однако этот флешмоб очень быстро получил подчеркнуто антирусскую направленность и был использован для легитимации насилия по отношению к русским Украины в общественном сознании как Украины, так и России.

В ходе флешмоба эксплуатировались реальные проблемы женщин на постсоветском пространстве. В настоящее время в русскоязычной медийной среде отсутствует внятный официальный дискурс, который был бы обращен к женщинам, не принимающим патриархальных семейных ценностей образца XIX века. Законодательная основа защиты прав женщин в постсоветских республиках подвергается эрозии. Например, в РФ приняты поправки о декриминализации побоев в семье [Путин подписал 2017], инициатива ввода охранных ордеров для защиты женщин и детей, пострадавших от семейного насилия, неоднократно отвергалась законодателями [Замкнутый круг 2019].