Южный поход

В наш двадцать первый век, когда, казалось бы, познано все непознанное, о религии и загробной жизни вспоминают, в основном, во время праздников и когда самолет попадает в зону турбулентности. Ну, и еще тогда, когда просят Господа Бога о богатстве и успехе или замаливают грехи. Я, честно говоря, не видел сейчас особой необходимости натирать колени в божьем доме. Я считал, что нам следует пообедать и отдохнуть перед началом утомительного похода. Но Суворов казался выкованным из железа, а при виде церкви у него радостно засияло лицо.

Народу в божьем храме набралось немало, прихожане заняли почти все свободное пространство. Губернатор скромно встал у входа, поначалу его не заметили. Во время службы полководец и адъютанты стояли с закрытыми глазами и повторяли слова молитвы. Я усмехался про себя над их наивной верой во всемогущество Бога, пока громкий голос священника вдруг не напомнил мне, как мама пела колыбельные в детстве. Не самая верная ассоциация, но что-то в его протяжном тенорке показалось похожим на мелодичные мамины напевы.

В груди замерло сердце, я напряженно вслушивался в голос священника. Молитва плыла по храму и поднималась к потолку. Нет, конечно же, показалось. Откуда здесь быть маминой колыбельной? Я тряхнул головой, а потом надолго задумался. Кажется, у меня все-таки есть причины поблагодарить Создателя. Он ведь и в самом деле оказался спасителем и направил чуть в сторону пулю Буринова, избавив меня от смерти. После я поставил свечку и перекрестился.

Когда мы вышли из церкви, я почувствовал на душе облегчение, будто тяжкий груз грязных забот смыло чистой водой. Хм, может быть, раньше я слишком критически относился к помощи свыше? Суворов глубоко вдохнул воздух и скомандовал:

— А теперь в лагерь.

Мы поехали через весь город, выбрались из него и помчались по дороге к югу. Сбоку блестели воды Урала, птицы хлопали крыльями над рекой. На дороге попадались крестьянские телеги, одинокие всадники и целые группы конников. Вскоре за холмами, на поле перед лесом показались светлые палатки лагеря российской армии. Все пространство между ними заполнили люди в военной форме прусского образца, в которую Павел нарядил солдат с самого начала своего царствования. Дым от множества костров сизыми струйками поднимался в небо.

Когда мы подъехали к лагерю, солдаты тут же узнали Суворова и громогласно закричали «Ура!» и «Виват!». Полководец сидел на коне. Он вытянул шею, захлопал руками и протяжно закричал: «Ку-ка-ре-ку!», а войска, заслышав условленный сигнал и почти не дожидаясь команды офицеров, побежали строиться на лугу перед лагерем. Я смотрел во все глаза, потому что впервые видел, как Суворов строит войска.

Зрелище весьма поучительное, поскольку в два счета солдаты встали ровными рядами, вооруженные и готовые к бою. Командующий с генералами и губернаторами, военным и гражданским, стояли перед ними, а я остался вдали на пригорке.

Суворов приблизился к войскам на коне и начал выкрикивать цитаты из «Науки побеждать». Басок командующего разносился далеко вокруг и я услышал обрывки фраз: «Субординация, экзерциция, дисциплина, победа, слава, слава, слава!» Когда он закончил, солдаты снова ответили воодушевленными криками.

После очередной команды отряды начали один за другим стройно маршировать перед военачальником, а он пристально глядел на них и отмечал выправку и уровень боевого духа. Я со своей стороны видел, что усилиями Павла, делающего упор на «шагистику», войска и в самом деле шли, прямо как на параде. Первыми проехали казаки.

Со смотра войска и впрямь уходили прямо к огромной куче телег, уже запряженных лошадьми. Транспортные средства ждали солдат у дороге, уходящей в лес и дальше на юг. Отряды делились на группки, укладывались в телеги и быстро трогались с места. Казаки и гусары поскакали первыми и вскоре скрылись в лесу. Индийский поход наконец-то начался.

Я отметил, что на смотре была только часть экспедиционного корпуса. Это были войска, собранные в Оренбурге загодя. Большая часть армии, которую мы встречали по дороге из Петербурга в Москву, все еще ехали позади и старались нас догнать. В дороге я узнал, что ими командовал Багратион.

— Поздравляю, Виктор, — тихо сказал Степанов рядом. — Мы идем в самый необычный поход последнего времени, если не считать, конечно, египетской кампании Бонапарта.

Я удивленно оглянулся, поскольку не заметил, как он подъехал.

— Почему вы не с князем? — спросил я. — Ему сейчас, как никогда, нужна ваша помощь.

— Я отправлен к Багратиону с указанием идти форсированным маршем в новое место для соединения, — ответил Степанов. — Какое, сказать не могу, извините, конфидентные сведения. Зато могу сообщить новость о французах.

— Они скоро прибудут на Астрахань? — с надеждой спросил я.

Адъютант покачал головой.

— Французы не будут участвовать в походе. Наполеон сражается в Италии и ему нужно прикрыть тылы от Англии и Пруссии. У него нет свободных войск. Он обещал направить эскадру к берегам Индии по морю.

— Как будто англичане позволяет ему это сделать, — я скептически усмехнулся.