Южный полюс

На кухне плита занимала половину помещения, а шкаф и полки – другую половину. Дом был несколько раз просмолен, и все его части тщательно перемечены, чтобы его легко можно было составить. Для прикрепления дома к грунту, чтобы антарктические бури не снесли его, я велел ввинтить крепкие рымы в каждом конце конькового бревна и четыре на угловых бревнах. Мы взяли с собой шесть крепких метровых рымов, намереваясь загнать их в барьер. Между этими болтами и болтами на доме мы собирались натянуть крепкие стальные тросы, которые натягивались при помощи затяжных муфт. Кроме того, у нас были взяты запасные цепи, которые можно было протягивать через крышу с обеих сторон, если бы бури были слишком свирепы. Оба вентилятора и колпак над трубой прочно укреплялись снаружи крепкими оттяжками.

Как видите, были приняты все меры, чтобы сделать дом уютным и теплым и укрепить его на земле. Мы взяли также с собой на судно массу отдельных планок и досок.

Кроме дома было взято пятнадцать шестнадцатиместных палаток. Десять из них были старые, но хорошие. Их нам выдало морское интендантство. Пять остальных были новые и куплены у военных складов. Предполагалось пользоваться палатками в качестве временных помещений. Они были легки и быстро ставились, а кроме того – были крепки и теплы. К пяти новым палаткам Рённе по пути на юг поставил новые днища из крепкого толстого брезента.

Все ящики с провиантом, предназначавшиеся для зимовки, были маркированы и сложены отдельно в особом трюме, так что их сразу можно было выбросить на лед.

У нас было десять саней работы одного спортивного магазина в Кристиании. Они были сделаны по образцу старых саней Нансена, но несколько шире. Длиной они были 4 метра. Полозья у них были из лучшего сорта американского хикори[7] со стальной обшивкой. Остальные части из хорошего, упругого норвежского ясеня. У каждых саней была пара запасных полозьев, которые при помощи подкладки можно было легко надевать и столь же легко снимать, когда они были не нужны. Стальная обшивка полозьев была хорошо покрыта суриком, а запасные полозья – дегтем. Эти сани были сделаны чрезвычайно крепкими и могли выносить какую угодно работу на какой угодно поверхности. Тогда я еще не знал так хорошо условий, существующих на барьере, как изучил их позднее. Конечно, эти сани были очень тяжелы.

Лыж мы взяли с собой двадцать пар, все из самого лучшего хикори. Они были 2Ѕ метра длины и относительно узки. Я выбрал такие длинные, имея в виду большое количество трещин в ледниках, через которые нам придется переходить. Ведь чем на большую поверхность распределяется вес, тем больше шансов перейти благополучно по снежным мостам. К лыжам полагалось сорок лыжных палок из бамбука с эбонитовыми кружками. Лыжные крепления представляли собою комбинацию креплений Витфельда и Хейер-Эллефсена. Кроме того, у нас была масса отдельных свиных ремней.

Мы взяли с собой шесть палаток на три человека, все они были сшиты в мастерских морского ведомства. Работа не могла быть выполнена лучше; это были самые крепкие и самые практичные палатки из всех когда-либо применявшихся. Они были сшиты из плотнейшей ткани, защищающей от ветра, со сплошным дном. Всего один человек при самом сильном ветре мог поставить такую палатку. Я знаю по опыту, что, чем у палатки меньше шестой, тем легче ее ставить. Это вполне естественно. У наших палаток всего один шест. Как часто приходится читать в описаниях путешествий в полярных странах, что потребовалось столько-то или столько-то времени, часто даже столько-то часов, чтобы поставить палатку. А когда наконец ее удастся поставить, то люди лежат в ней и ждут, что ее каждую минуту повалит ветром. Ни о чем подобном здесь не могло быть и речи. Палатка ставилась в одно мгновение и затем уж стояла при всяком ветре. Мы могли спокойно лежать в спальных мешках, предоставляя буре бушевать.

Патентованная дверь палатки была обычной модели – мешком; теперь она считается единственно применимой в полярных областях.

Патент этот чрезвычайно прост, как и вообще все патенты, годные к чему-нибудь. В палатке вырезывается отверстие нужных размеров. Затем берут мешок, открытый с обоих концов, и один конец его плотно пришивается к краям отверстия в палатке. Ход через второе отверстие мешка и будет единственным входом в палатку. Когда влезают в палатку, то собирают открытый конец мешка и завязывают его как всякий мешок. В палатку со сплошным дном и таким входом не попадет ни единой порошинки снега даже в самый сильный буран.