Ива Мосс и Утраченное Заклинание

Иву пробила дрожь. Кто не слышал историй о несчастных, заблудившихся в Хмарях – призрачной прослойке между мирами, где время стоит на месте! О семьях, которые так и не вернули родных. Поговаривали, что за Хмарями лежит озеро Живых Мертвецов, несущее свои воды в царство потерянных душ, в Неверфелл.

Такое только в кошмарах снится.

Ива нервно прокашлялась и постаралась выкинуть мысли об этом из головы.

– А как вы оказались здесь, Холлоуэй? В этом… ммм… отделении для самых опасных? – спросила она, кинув настороженный взгляд на Освина, зелёная голова которого показалась из саквояжа. Он махнул лапой, как бы призывая её поскорее отойти от стены, но ей удалось проигнорировать эти призывы. С трудом.

– Я промышлял в своей лодке, тралил цветные кораллы, наткнулся на морского змея – и потерял ногу. Опять.

Ива заморгала:

– Вы сказали, что потеряли ногу… опять?

– Ну да, деревянную ногу – и ведь хорошая была, в самый раз… Не то что эта проклятущая – жмёт нещадно временами. Настоящую ногу я потерял давным-давно, когда Большое алмазное море замёрзло и я застрял на жутком морозе. Моряцкая жизнь, – добавил он, печально пожав плечами. – Но та последняя заваруха была куда хлеще – я ведь не только потерял свою деревянную ногу, но ещё и приобрёл эту странную способность: всё, к чему прикасаюсь, превращается в медь.

– В медь?

– Ну да. Знаю, знаю: золото – это бы ещё куда ни шло. В общем, прослышал я про Пимпернелл и явился сюда. Говорили, будто она может всё исправить – и поначалу так и казалось. Она раздобыла рукавицы из драконьей чешуи, и они здорово помогли – я перестал перерождать вещи. И я начал думать, что, может, и не надо лечить эту мою странность, а то и вовсе обратить её на пользу – ну, приспособить как-то к ремеслу, что-то в этом роде. Так что я поблагодарил ведьму и собрался уходить. Но тут на неё и нашло. Сказала, что не может меня отпустить, что я опасен для других. А я ответил, что с рукавицами-то не причиню никому вреда. Но она не согласилась. Заподозрила, что я задумал недоброе, что стану использовать свой дар против людей. Мы повздорили, и она попыталась стянуть с меня перчатки, чтобы я был вынужден остаться. Уж я сопротивлялся будь здоров, но она их стянула. Я старался не касаться ничего – но это непросто, понимаешь? Налетел на несколько кроватей – и всё обернулось в медь: койки, простыни, пол и даже её нога.

Ива ахнула. Так вот что произошло с ведьминой ступнёй!

Холлоуэй вздохнул:

– Она кинула в меня бросательное зелье – ну знаешь, то, которое даже пить не надо, чтобы оно подействовало. Что-то снотворное, видать, потому как я вырубился. А очнулся уже здесь, – он снова горько усмехнулся. – Рукавицы она мне вернула, а свою ногу использует как доказательство, что я опасный и для моего же блага мне лучше оставаться тут. Сказала – так, дескать, всем спокойнее, пока она ищет способ исцелить меня… А я начинаю подозревать, что ей никогда его не найти. Год уж прошёл.

Ива снова ахнула. Год?! Здесь?!

– Холлоуэй, мне так жаль! Ведь это несчастный случай! Она должна была знать, что вы не хотели причинять вред, что если бы были в перчатках, то никто бы и не пострадал. Неужели нельзя ей это объяснить?

– Ха… Думаешь, я не пытался? Но она не не верит мне. А поскольку я попробовал заполучить перчатки и сбежать, у неё на это есть все основания, – добавил он бесцветным голосом.

– И всё-таки она не имеет права держать вас здесь взаперти, – возразила Ива.

Он безнадёжно вздохнул:

– Проблема в том, что вся башня заколдована и подчиняется её воле, идти против неё бессмысленно. По правде сказать, я чувствую, что в какой-то мере заслужил это. Ужасно, что я натворил с её ногой.

Воцарилась тяжёлая тишина.

– Но всё-таки вы не виноваты, – повторила Ива.

Похоже, Холлоуэю нужно было услышать эти слова, потому что вскоре он всхлипнул и буркнул:

– Спасибо. – Прочистив горло, он продолжил: – Может, тебе больше свезёт: она ведь держит слово, хоть и доходит до крайностей. Если решит, что ты больше не опасна, то выпустит.

Ива испуганно переглянулась с Освином. Если ведьма заперла на год мага, превращающего вещи в медь, – то на сколько же тут застрянет она, если заставляет предметы исчезать? И что станет с беднягой Нолином Самтаймзом, пока она в заключении? Они попусту теряют время! Он доверил своё спасение ей – никто ведь даже не знает, в какой он опасности. Мрачные слова Морег о том, почему так трудно встретить сказителей забытого, всплыли сами собой: «Большинство не доживают до того, чтобы поведать свои истории…»

Девочка обхватила голову руками. Надо выбраться отсюда. Она должна найти друга, пока ещё не поздно.

Нолин Самтаймз вновь очнулся в полной тишине. Его глаза из невидящих белёсых превратились в голубые и смогли различить во тьме какие-то тени.