Иван Берладник. Изгой

    Ночной бой был короток и жесток. Рубились ожесточённо те и другие. В темноте лишь редкие звёзды освещали перекошенные бородатые лица под низко надвинутыми шлемами, щиты и мечи, оскаленные конские морды. Пешему Мирону сперва пришлось худо - его чуть не затоптали конями. Хорошо, что в самом начале боя один конь лишился всадника - Мирон успел запрыгнуть в седло. Еле разбирая, где свои, а где чужие, берладники спешили прорваться из кольца. Несколько человек упали убитые. Отскакивали в стороны потерявшие седоков кони.

    Иван схлестнулся с предводителем нападавших - он запомнил того, кто крикнул: «Бей!» и спешил добраться до него. Тот сам искал встречи. Они сошлись в самой гуще сражающихся, завертелись в схватке на пляшущих кусающихся конях.

    Иван успел побывать во многих битвах и не растерял с летами ни боевого пыла, ни отваги. Очертя голову, как против половца, дрался он против незнакомца, и тот не выдержал - дрогнул. Подался щит, открывая плечо. Меч Ивана тяжело опустился на руку врага, и тот стал заваливаться в седле, роняя оружие и хватаясь слабеюще за гриву.

    Берладник легко мог добить поверженного, взять его в полон, чтобы потом примерно взыскать за нападение, но из десяти его людей в живых осталось хорошо если четверо. Он закричал, направляя своего коня в чащу:

    - Уходи!

    Припал к гриве коня, не жалея, погнал его через чащу, слушая за спиной конский топот и затихающий вдали шум боя. О чести не думал - велика ли честь лечь в ночном бою с татями?

    Оставшиеся в живых берладники догнали своего князя только у городских ворот. Мирон, косо сидящий в седле и трое ратников. Перепуганный воротник не сразу отпер ворота, боясь, что напоролся на ночных татей.

    На другое утро Иван собрался снова в Кидекшу - хоть и мал Святослав, а должен знать, что на его верных слуг ночами нападают безвестные тати. Иван хотел просить позволения учинить следствие - судя по добрым кольчугам, шлемам, мечам и щитам, это были не бродяги. Следы находников должно искать среди бояр. Оставив Мирона хворать на лавке в молодечной, он взял нескольких дружинников и поскакал к княжичу.

    Ворота княжьего подворья готовно распахнулись. Стоявший на крыльце дружинник открыл двери:

    - Ты уж здесь! А за тобой послать хотели!

    - Чего за мной посылать? - Иван прошёл в сени, оттуда в горницы. - Я, чай, князю служу и моё место подле княжича!

    Но в горнице Святослава не было. Только воевода князя Юрия и двое бояр с парой отроков расселись на лавках вдоль стен.

    - Ох ты! - воевода встал. - На ловца и зверь бежит!

    - Не зверь я, - улыбнулся Иван. - Чего меня ловить?

    - Не скажи, - прищурился воевода и вдруг хлопнул в ладоши: - Взять!

    Распахнулась сбоку дверь - в горницу шагнуло трое отроков. Иван отпрянул, но за спиной послышались шаги, и его схватили за локти. Вывернувшись, он отскочил, забиваясь в угол, чтоб не взяли сзади.

    - Что за дела, воевода? - крикнул.

    - Взять, чего встали? - рявкнул тот, и отроки, сбившись вместе, двинулись на Ивана. Они выставили перед собой щиты, и хотя меч Ивана был при нём, оказался он бесполезен. В тесноте не больно-то развернёшься. Ткнул он того - другого, рубанул пару раз по стене щитов - в конце концов на него навалились, затёрли в угол, заставили опустить руки. Выбитый меч упал на пол, в следующий миг локти заломили назад и, сорвав пояс, туго затянули.

    Связанного Ивана бросили перед воеводой и боярами на колени.

    - За что? - только и спросил он.

    - Князь знает, - был короткий ответ.

    Случившийся боярин Суеслав - прискакал на рассвете с жалобой на Берладника, мол, побил моих людей - с удовольствием плюнул в сторону пленника:

    - Отлились кошке мышкины слёзки! Теперя всё припомнишь!

    - Заковать в цепи! - воевода кивнул кому-то за спиной Ивана и вышел, не глядя на него.

    Пленника подхватили под локти и поволокли прочь.

2

    До обеда на берладском подворье было тихо и сонно. Дружинники занимались своими делами. Кто дремал, кто чинил одежду и упряжь, кто скуки ради схватывался на кулачках и мечах посреди двора. После вчерашнего нападения никто не рисковал высовывать носа за ворота - вот прискачет из Кидекши князь, тогда и езжай, куда хошь. Иные вздыхали - ждали в условленном месте девки-прелестницы, - но слова княжеского нарушить никто не смел.

    Без князя сели обедать - такое тоже было привычно. Ивана Ростиславича часто угощали в княжьих хоромах, а там пиры тянутся иной раз по многу часов. Правда, сейчас, по малолетству Святослава, не было нужды засиживаться до ночи, но из-за хорошего княжьего стола не сразу встанешь. Берладники лишь завидовали тем, кто отправился с Иваном в Кидекшу, небось перепало сладких крох с богатого пира.

    А потом воротник - свой же берладник - поднял тревогу.

    Люди побросали дела и бросились к воротам. Воротник уже распахнул створку, и во двор почти упал усталый человек в пыли, грязи и крови. Его еле успели подхватить, и он воскликнул, обмякая на руках дружины:

    - Беда!