Иван Болотников

Последние шесть лет на Руси жили спокойно: басурмане не тревожили своими набегами московские города и села.

Все эти годы в Крыму шли кровавые междоусобицы. Грозный хан Магмет-Гирей в одну из темных ночей был зарезан в своем дворце коварным братом Исламом. Горячие сыновья Магмет-Гирея – Сайдет и Мурат сбросили с трона нового повелителя. Мстя за отца, опустошили весь Крым, разграбили ханскую казну. Но не долго властвовали братья. Ислам-Гирей собрал десятки тысяч джигитов и прогнал обоих в степи. Братья ушли под покровительство московского царя. Мурату было дозволено жить и кормиться в завоеванной русским государем Астрахани, а Сайдету милостиво позволили кочевать с ногаями в степях близ своего сородича.

Опасаясь своих дерзких племянников, хан пригласил в Крым турецких янычар. Искал дружбы Ислам и с русским царем. Он писал Федору:

«Ежели захочешь с нами в самом деле быть в дружбе, то ты бы наших недругов, Сайдета и Мурата, у себя не держал, хотя они тебе и в руки попались. Ты бы сослал их туда, где бы их не слыхать, не видать; а денег и казны не годится им давать. Ежели ты с нами подружишься, то мы непременно станем под неверною Литвою промышлять» ¹⁰⁴.

От имени великого государя Борис Федорович Годунов направил в Крым посла с грамотой, в которой заверял, что Сайдет и Мурат не пойдут на Крым, если только сам хан не поведет свои тумены ²на московские порубежные земли и турецкому султану поход на Астрахань отговорит.

Ислам умер своей смертью в 1588 году, оставив трон преемнику – Казы-Гирею. И новый самонадеянный хан с первых же дней стал помышлять о набеге на Русь.

В самом конце июня Борису Годунову ратные гонцы донесли, что крымский хан быстро продвигается к Москве.

Царь и бояре сошлись на совет.

Чтобы крымский хан не проник в Москву и не подверг ее сожжению, как это сумел сделать Девлет-Гирей, стан русскому войску определили в трех верстах от стольного града между Тульскою и Калужскою дорогами. Соорудили там дощатый подвижный городок ¹на колесах и церковь святого Сергия, где поставили икону Богоматери, с которой когда-то великий воитель князь Димитрий, прозванный Донским, одержал славную победу над ордынцами свирепого эмира ¹⁰⁵Мамая.

Подмосковные монастыри – Данилов, Новоспасский и Симонов – обратили в боевые твердыни.

Само предместье стольного града за Москвой-рекой с удивительной быстротою укрепили деревянными стенами с бойницами. Здесь поставили огнестрельный снаряд с пушкарями знатными, которые недавно еще ливонцев воевали.

Глава 2 ПОД ДАНИЛОВЫМ МОНАСТЫРЕМ

Москва в тревоге ожидала татар.

Царь Федор Иванович с духовенством трижды обходили Москву с крестами. Служили молебен и ждали набольшего воеводу – князя Федора Мстиславского.

29июня воевода выступил из Серпухова, оставив на Оке небольшой отряд. К вечеру первого июля полки прибыли к селу Коломенскому и расположились на лугах Москвы-реки.

Воеводы поспешили к государю и правителю на совет. Возвратившись ранним утром, поставили полки у Данилова монастыря.

В полдень этого же дня приехал смотреть войско государь Федор Иванович. В Большом полку был воеводою князь Федор Иванович Мстиславский, в Правой руке – князь Никита Романович Трубецкой, в Передовом полку – князь Тимофей Романович Трубецкой, в Левой руке – князь Василий Черкасский ¹.

Князя Андрея Телятевского с ратниками определили в Передовой полк под начало Тимофея Трубецкого.

Пока царь находился в Большом полку, Андрей Андреевич объезжал своих воинов, окидывал каждого зорким взглядом, поучал коротко:

– Шапку поправь.

– Выпрямись, чего сгорбился. В седле надлежит добрым наездником быть.

– Копье от плеча отведи.

– Грудь щитом прикрой.

Остановился возле Болотникова, поглядел на него строго и невольно залюбовался: высок, плечист, держится молодцем.

– Здоров ли, Ивашка?

– Здоров, князь.

– Не боишься татарина?

– А чего нам робеть? Мы на своей земле. Да и народишко ихний, сказывают, мелковат. Собьем спесь, – спокойно отозвался Иванка.

– Верно, парень. Все ли так разумеют? – обратился Телятевский к ратникам. И в ответ дружно послышалось:

– Не дрогнем!

– Постоим за землю русскую!

Князь остался доволен ратниками. Якушка, видно, не зря с ними десять дней возился. И главное – бодры. Перед битвой это зело отрадно.

Вскоре воевода Тимофей Трубецкой приказал своему воинству строиться в десятки. Полк вытянулся вдоль Москвы-реки, засверкал кольчугами, латами и шеломами, запестрел хоругвями.

Приехал царь Федор Иванович на белом коне. Он в сибирской шапке, отороченной соболиным мехом, усыпанной драгоценными каменьями и увенчанной золотым крестом, в зарбафном кафтане и красных малиновых сапожках. Окруженный боярами и рындами в белых кафтанах с серебряными топориками на плечах, государь подъехал к воинству и вымолвил:

– Доброго здравия вам, дети мои, и ратной удачи. Злой ворог задумал лишить нас крова, осквернить наши храмы магометовой верой. Господь бог услышал наши молитвы. Он покарает татар. Мужайтесь, православные! Сокрушите басурман во имя господа и веры православной!..