Иван Бровкин-внук

– Изменения в закон вступают в силу с первого июля. Так что формально, – чиновник состроил брезгливую гримасу. – Формально могут люди с улицы решать. Еще два месяца имеют право.

Дед Женя сидит на своей лавочке, чертит костыльком на песке. Иван прошел было мимо, но остановился. Какая-то мысль его посетила.

Иван, присаживаясь рядом, говорит:

– Дед Жень, как дела? Такое дело… я же теперь глава крестьянского хозяйства. Землю сейчас выбил. Так вот. Я б тебе может… а не хотели бы вы поработать, поделиться опытом агрономическим и так далее. Я как бы не очень эту тему волоку и мне нужен позарез специалист. Хороший специалист. Как вы. Такое предложение.

– Хм, – дед Женя положил бадожок на колени. – Надо обдумывать и прикидывать.

– Золотых гор не обещаю. Пока. Но с развитием хозяйства будут премии. Больничный оплачивается.

– Чего!! Кому еще тут больничный! Мы еще посмотрим кому тут больничный.

– Тогда в понедельник жду вас в офисе. Дома у меня. Часам к восьми.

– К семи! Неча спать. Весенний день год кормит.

– К семи, – согласился Иван.

Перед домом Бровкиных Ивана встречает Полина.

– Всё нормально. Проголосовали, землю выделили, – сообщает Иван.

Полина вешается ему на шею, болтает ногами.

– А мы сейчас редиску посадили в огороде, – говорит она. – Фотки твои детские смотрели. А еще тебя какой-то дядечка дожидается.

Участковый Петрович подходит с огорченным видом. (Он одет в штатское)

– Иван, Иван. Предупреждал я тебя. Зайцев заявление подал. Телесные повреждения в виде сломанной челюсти и двух ребер. Статья. Так что, поехали. Мать твою жаль. Доводите девку, что ты, что отец твой… Серый тоже был… тот еще.

– Поехали, – Иван отстраняется от Полины. Девушка растеряна и огорчена.

****

Вечер, над озером красивый закат, за которым наблюдают Иван и Полина. Они стоят у калитки.

– Пока на подписке. До суда, – сказал Иван.

– А потом?

– Если повезет – дадут условно. Не повезет – сяду, значит. Вот жизнь обернулась, сука! Жизнь пройти, не поле перейти, как дед Женя говорит.

– Смотря какое поле. Почему всегда так, почему?! – у Полины проступили на щеках мелкие слезинки. – Только начинает немного, только вдохнешь и опять по голове! На дно! Это я! Это мне наказание! Не заслужила я нормальной жизни. Размечталась дура. Небо с воздухом, трава! Щас! Так просто все сначала? Не-ет. Ничего не выйдет. Пей до дна.

– Что ты все «дно» да «дно», – Иван гладит девушку по голове. – Никакого дна. И никто тебя не гонит. Нет! Никто тебя не отпускает! Будешь жить. А я … ну отсижу пару лет. Год отслужил, два отсижу. Нормальная биография для мужика. А ты ждать меня будешь. Или не будешь?

– Буду, – всхлипнула Полина. – Мне мало лет, но уже не первый раз и не второй, как только налаживается. Бывает едешь в машине и радио переключаешь и так раз! На одном канале хорошая песня – и кончается. На втором – тоже обрывок, на третьем… Крутишь, крутишь, а не одной песни не поймаешь. Будто ускользает. Обидно.

– Я не люблю радио. А за рулем сам пою. Хошь, спою?

Серега Сойдет ведет под уздцы лошадь, впряженную в телегу. Подходит к Ивану и Полине.

– Привет, – говорит Серега. – Это Иван. Это – Хилари. Знакомьтесь. Пусть у тебя пока поживет. Временно. Скотина работящая, пригодится. Я всё равно на вахту уезжаю. А тут у меня, – показывает на телегу. – Самоделашные приблуды. Для фермера сойдет. Плуг, копалка. Если вскопать понадобится.

– Спасибо, Серег, но по ходу пока не понадобится.

– Коняга в хозяйстве, – Серега не слушает Бровкина. – Первый помощник. Что там тракторам-комбайнам? Лет сто. А до этого как-то люди кормились. Так что бери. Очень меня выручишь, если присмотришь. Да застаиваться ей не давай, заставляй работать.

– Серег, я же…

– Всё! Решили. И не базарь! – Сойдет собирается уходить. – Кстати, Зайцев-то заяву забрал. Вы что не знаете? Все уже знают.

Иван и Полина в один голос:

– Как!!!

Ну как…

Красномордый Зайцев со сломанной челюстью, распухшим от побоев лицом. Напротив каменное лицо Сереги:

– Ты бы не дурил, красавчик…тебе здесь жить.

Мать Ивана у Зайцева:

– Прости его, я всё, что хочешь. Денег, правда, нет. Но будут. Даже и есть… Нельзя ему в тюрьму…

Ермек скалится:

– Видишь чё? – показывает Зайцеву пакет. – Трава. Очень запрещенная трава. А ведь еслиф ее у тебя в сарае найдут, очень будет неприятное разбирательство.

Михал Михалыч у Зайцева:

– Жена моя – глава администрации. Что ты хочешь? Можешь хоть гараж построить. Хочешь вон усадьбу расширяй. Я к Ваньке прикипел за эти годы, он кутеляпый, но нормальный.

Наталья убеждает краснолицего:

– Это из-за собачки всё. Погибла собачонка – у ребят шок случился. Зла-то никакого. А у парня только жизнь пошла. Работа придумалась, девчонка появилась

Катерина Петровна:

– Зайцев! У меня с осени будет зять – Саморядов. Ты понимаешь, что надо с нами дружить. И я в район сообщила, что у нас фермерское хозяйство открылось, что администрация оказывает помощь. А сейчас окажется наш фермер уголовник? Это совсем не надо.

Захар, угрожающе:

– Смотри. Тебе жить…

Иван, Полина и Серега у калитки.