Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

А выбор перед Иваном IV лежал двоякий. Первый путь – отречься от престола, и разбирайтесь сами. В конце концов, царь еще и человек, его силы не безграничны. Но Иван Васильевич знал, чем это обернется. Засилье олигархов, развал – и гибель России, разрушение православия. А он отвечал за страну перед Богом. Хотя существовал и второй путь… Когда позволила погода, государь выехал в Троице-Сергиев монастырь, оттуда в Александровскую слободу. И к этому моменту выбор был уже сделан. С дороги царь начал рассылать приказы, призывал съезжаться к себе «выборных» дворян «изо всех городов… с людми, с конми и со всем служебным нарядом». Под рукой Ивана Васильевича собиралось внушительное войско.

3 января 1565 г. митрополиту и боярам привезли грамоту. Царь перечислял вины знати и чиновников со времен своего детства – расхищения казны, земель, притеснения людей, пренебрежение защитой Руси, называл и измены, покрывательство преступников. Объявлял, что он, не в силах этого терпеть, «оставил свое государство» и поехал поселиться, где «Бог наставит». Но он не отрекался от престола! (Оппозиции только этого и требовалось, вмиг бы возвела на царство Старицкого.) Нет, такого подарка Иван Васильевич заговорщикам не сделал. Он остался царем – и своим царским правом наложил опалу на всех бояр и правительственный аппарат. Все дела останавливались, учреждения закрывались.

Но одновременно дьяки Михайлов и Васильев привезли другую грамоту, зачитывали ее перед горожанами. В ней царь тоже разбирал вины знати, но заверял, что простые люди могут быть спокойны, на них он гнева не держит. И Москва взбурлила, поднялась за своего царя! Люди требовали от бояр и духовенства ехать к государю, уговорить вернуться. Москвичи и сами обратились к нему, просили, чтобы он «их на разхищение волком не давал, наипаче же от рук сильных избавлял». Обещали, что готовы своими силами «потребить» лиходеев и изменников, пускай только царь укажет кого.

К Ивану Васильевичу снарядили делегацию от церкви. За ней двинулись бояре, дьяки, дворяне. А куда деваться? Вот-вот народ растерзает! Добрались до Александровской слободы – она уже напоминала военный лагерь. Это была капитуляция. Делегаты молили Ивана Васильевича вернуться на царство, соглашались, чтобы «правил, как ему, государю, угодно», а над изменниками «в животе и казни его воля». Государь смилостивился. (В самом деле смилостивился, ведь к Александровской слободе вслед за боярами хлынули десятки тысяч людей, грозя им расправой.) Но Иван IV продиктовал свои условия. Отныне царь получал право наказывать виновных без суда Боярской думы. Духовенство в его дела не вмешивалось. А для искоренения расплодившегося зла вводилось чрезвычайное положение – опричнина.

Да, царь стал Грозным. Хотя масштабы репрессий были чрезвычайно преувеличены зарубежной пропагандой и последующими либеральными историками. При введении опричнины было казнено пять человек. Хронический участник всех прошлых заговоров Александр Горбатый-Шуйский, его сын Петр, Головин, Сухой-Кашин, Шевырев. Вина – связь с Курбским, подготовка переворота и убийства царской семьи. Двоих бояр постригли, четверых заставили принести повторную присягу и освободили под поручительство с денежным залогом. Такой ценой был выкорчеван заговор, который подтолкнул царя к экстраординарным мерам.