Иван III

Вечевой строй обеспечивал участие народа в управлении. Наместничье управление опиралось на другие принципы. Наместник боярин Яков Захарьин обладал бесконтрольной властью над посадским населением. Он облагал жителей поборами и штрафами. Обиженные и ограбленные новгородцы пытались искать защиты у Ивана III, но безуспешно. По словам летописца, государь «опалился» не на наместников, а на новгородцев «обговору деля, что наместники их продавали (штрафовали) и кои из них продажу взыщут, они боронятца тем, что рекши, их думали убить».

Народ не простил москвичам побоища на Шелони, казней правителей, конфискации земель и имущества. Воспитанные на вечевых традициях, новгородцы, конечно же, помышляли о казни московских наместников. Обвинения насчет намерения перебить наместников не были фантастическими, как могло бы показаться на первый взгляд.

Полагают, что в Новгороде республиканские порядки выродились, уступив место боярской олигархии. В итоге Новгород упал к ногам Москвы как перезрелый плод с дерева. Но это не так.

Домогаясь сдачи Новгорода, московские власти гарантировали местным боярам неприкосновенность их вотчин. Однако республиканские порядки в Новгороде оказались слишком живучими. Чтобы разрушить эти порядки, властям пришлось экспроприировать всех новгородских землевладельцев. Судьба высшего сословия свидетельствовала о том, что Новгород стал жертвой жестокого завоевания.

Считают, что Иван III после выселения бояр из Новгорода пожаловал им земли в московских уездах (В. Б. Кобрин). Так ли это?

Ранние летописи ни словом не упоминают о пожаловании ссыльных новгородцев землями в московских городах. Сведения такого рода сообщает лишь продолжение Софийской Первой летописи — так называемый «Список Царского», датируемый XVI веком. Автор «Списка» умолчал о насилиях над новгородцами, а их переселение изобразил как милость: Иван III «переведе из Новагорода из Великого… всех голов болши тсячи, и жаловал их на Москве давал поместья… а в Новгород Великий на их поместья послал московских многих лутчших гостей и детей боярских…» Летописец обнаружил поразительное незнание: бояре, выселенные из Новгорода, были владельцами не поместий, а вотчин. Поместную систему насадил сам Иван III уже после всех выселений.

В Московской земле новгородцев определили по разным городам, расположенным далеко друг от друга, — от Владимира до Мурома, от Ростова до Костромы.

Разом лишившись власти и богатств, новгородские бояре были озлоблены на московские власти, и вновь наделять их землями и оружием было опасно. К тому же в московских владениях было не так много свободных земель. Новгородские верхи стали изгоями, обреченными на исчезновение.

Церковные земли

Древнейшей и самой крупной епархией Северо-Восточной Руси было новгородское архиепископство. В системе управления вечевой республикой архиепископы заняли особое место. Как председатель Совета господ, владыка считался главой Новгорода — «всей земли Святой Софии». Софийский дом, по-видимому, располагал большими земельными богатствами, чем московская митрополичья кафедра.

Чрезмерное обогащение церкви внушало беспокойство и зависть новгородским боярам. При митрополите Филиппе в Москве стало известно, что «некоторые посадницы и тысяцкий, да и от новгородцев мнози, въставляют некаа тщетнаа словеса, мудрствующе… да хотят грубости чинити святей Божией церкви и грабити святыя церкви и монастыри».

Проект, обсуждавшийся боярами и народом, предусматривал конфискацию вотчин, пожертвованных землевладельцами в пользу церкви. Митрополит Филипп в 1467 г. обратился к Новгороду с грамотой, грозя карами небесными новгородцам, которые «имения церковные и села данаа (пожертвованные. — Р.С.) хотят имати собе».

После покорения Новгорода в 1478 г. Иван III потребовал выделить ему земли в Новгороде чтобы он мог «государьство свое дръжати на своей «отчине»». После длительного торга новгородские бояре предложили государю десять крупнейших церковных волостей. Вероятно, требование великого князя поддержали те же новгородцы, которые ранее покушались на земельные богатства церкви.

Они решили пожертвовать церковными землями, чтобы сохранить свои вотчины. Иван III, добивавшийся присяги от бояр, принял их предложение, хотя и проявил некоторые колебания.

Сначала он потребовал себе половину всех церковных земель в Новгороде, а когда новгородские бояре принесли ему списки подлежавших отчуждению волостей, государь смилостивился — «у владыки половины волостей не взял, а взял десять волостей».

Зато крупнейшим монастырям пришлось расстаться со многими своими селами.

Споры с митрополитом

Покушение на церковное имущество всегда считалось на Руси святотатством. Церковное руководство имело случай выразить свое отношение к попыткам мирян завладеть землями Святой Софии.

Проводя конфискации церковных земель и имуществ, Иван III не мог рассчитывать на сочувствие митрополита и высших иерархов церкви.