Иван Кулибин. Иван Ползунов. Ефим и Мирон Черепановы

Полжизни провел Кулибин на берегах Невы – в родном городе мастера мало кто помнил, большинство знакомых уже умерли. Лишь бывший ученик, ныне часовой мастер Пятериков радостно встретил Кулибина, их дружба сразу же возобновилась. Кулибин приобрел небольшой дом и продолжил работу. По воскресным дням во главе многочисленного семейства он направлялся в церковь к обедне. Худощавый невысокий старик с окладистой белоснежной бородой, одетый в суконный кафтан, черные штаны, заправленные в сапоги, привлекал всеобщее внимание – столько с его именем было связано легенд и слухов. Нижегородцы шушукались, что Кулибин ведет себя чудно, говорит тихо, никогда не ругается, водки не пьет, не курит, все время возится на реке с каким-то странным «суденышком». Из этого делался вывод, что Кулибин – колдун, знается с нечистой силой. Неизвестно, доходили ли досужие разговоры до ушей самого Кулибина, однако если и доходили, изобретатель не придавал им ровно никакого значения. Ну, болтают бездельники и пусть болтают, Кулибину было не до них. Под неоконченными проектами, о которых он докладывал Александру I, Кулибин прежде всего подразумевал самоходное судно, строительство которого он начал еще в царствование Екатерины II. Изобретатель долго трудился, и в конце концов судно было построено. Устройство «водоходного судна» по его замыслу было следующим. Один конец каната на судне обвивался вокруг гребного вала, а другой привязывался на берегу к неподвижному предмету. Течение реки давило на лопасти колес, которые приходили во вращение и наматывали канат на гребной вал. Таким образом судно начинало перемещаться против течения. Конечно, это изобретение не было совершенным, однако это все же было лучше прежней бурлацкой тяги. Его испытание прошло в присутствии всего нижегородского бомонда во главе с губернатором. Все подтвердили, что судно Кулибина полностью отвечает своему названию и назначению – с приличной скоростью ходит против течения без парусов и весел. Губернатор отправил соответствующее донесение в Петербург. Министр коммерции граф Румянцев перенаправил документ вкупе с описанием самоходного судна и его чертежами в департамент водных сообщений, тот – на экспертизу голландцу на русской службе инженер-генералу Францу Деволану (этот выдающийся человек принес очень много пользы своей второй родине). Деволан пришел к выводу, что устройство судна с гидротехнической точки зрения одобрено быть не может. Заключение титулованного инженера было доставлено в Нижний Новгород Кулибину. Мастер отправил свои контрдоводы в столицу. По-видимому, там убедились в их основательности, иначе вряд ли Кулибин получил бы из государственного казначейства 6000 рублей, потраченных им на строительство судна. Однако о заказе таких судов речь не шла. Не проявили практического интереса к судну Кулибина и нижегородские купцы. Эта косная братия привыкла к труду бурлаков и не захотела менять человеческую тягу на механическую. Тем более без отмашки начальства.

Водоход Кулибина.

Несколько лет судно Кулибина простояло в сарае городской ратуши и в конце концов «по негодности» было продано с аукциона… на дрова. Разумеется, изобретатель опечалился – столько трудов пошло насмарку. Но не в обычае Кулибина было предаваться унынию, вскоре он вновь засучил рукава и в 1813 г. завершил еще одну свою задумку – проект железного моста через Неву. Мост изобретатель спроектировал из 3 решетчатых арок, покоящихся на четырех промежуточных опорах. Длина моста была около 280 м, освещаться он должен был кулибинскими фонарями. Иван Петрович предусмотрел все, включая железные ледорезы. Кулибин мечтал снова перебраться в Санкт-Петербург и лично руководить строительством моста. И опять закипела переписка. По мнению инженер-генерала Августина Бетанкура, Нева отличалась значительной глубиной и высокой скоростью течения, потому прочные постоянные мостовые конструкции на ней возводить было невозможно. Кулибин пытался чертежами и расчетами доказать обратное, но Бетанкур упорно стоял на своем. История докажет, кто был прав в том споре: впоследствии на Неве будут построены три постоянных моста на каменных устоях. Однако тогда возобладала точка зрения Бетанкура – чертежи Кулибина положили под сукно.

Последняя мечта не сбылась