Иван, младший сын

– Паша, ты меня всякую видала. Разве когда-нибудь я жаловалась?

Анастасия мрачнела с каждым словом.

– Настенька, нечего волноваться. Ты пятерых родила, как выплюнула, и сейчас справишься. Все хорошо у тебя. Еще ходить и ходить. Думаю, разродишься не раньше середины февраля, – говорила Прасковья.

– Нет, Пашенька, что-то будет.

Повитуха про себя костерила беременных. Все они – и царицы, и крестьянки – выдумывали ужасы на ровном месте. Она напоила высокородную подопечную успокоительным чаем, уложила в постель и дождалась, пока та задремала.

Анастасии снилось, как огромный медведь когтями рвет ребенка в ее животе. Женщина просыпалась в холодном поту и засыпала снова.

Внезапно резкая боль скрутила тело. Не было сил кричать. Начались преждевременные роды. Царица, согнувшись, добралась до дверей и упала. «Только бы спасли малыша», – думала несчастная мать, теряя сознание.

До рассвета в операционной за роженицу и младенца бились повитухи. С восходом солнца метель прекратилась. Мать и дитя остались живы.

Уставшие женщина и мужчина, накинув дежурные куртки на хирургические костюмы, вышли из служебной двери и присели на лавочку.

– Будешь?

Трофим протянул жене начатую пачку сигарет. Та устало кивнула.

– Давненько такого не было. Наверное, эта ночь переплюнет кесарево у Несмеяны. Помнишь?

Немолодая повитуха вздохнула, стряхнула упавший на колено пепел и снова глубоко затянулась.

– Не переживай, ты сделала что могла. Теперь мой черед психовать. А там как Господь рассудит, – устало сказал повидавший на своем веку лекарь. Седины в его темных волосах за эту ночь заметно прибавилось.

– Рано успокаиваться. Знаешь, как у нас бывает. Все хорошо, а потом раз и… Пошла я, нельзя надолго девочку оставлять.

Прасковья с кряхтением поднялась со скамейки и побрела назад.

Крошечный мальчик был очень слаб. Анастасия плакала и молилась всем богам. Во сне и наяву ей мерещился злобный медведь, готовый сожрать малыша.

На второй день Симеон вернулся домой. В больших ладонях отца кроха потерялся. Внимательно царь всматривался в безбровое личико. Мальчик то и дело страдальчески морщился. Сердце мужчины болезненно сжалось. «Не выживет», – мелькнуло у отца.

На третий день у парадного входа появилась сгорбленная старуха. Охрана разводила руками: они-де никого не пропускали. Карга упорно требовала провести ее к царице.

На шум выглянула дежурившая рядом с матерью Софья. Силуэт пришелицы двоился. Девушка видела и старую горбунью, и гордую черноволосую женщину с величественной осанкой. «Ой, мамочки, Страж подземного мира на пороге, как в сказках», – ужаснулась царевна. Девушка низко поклонилась пришелице.

– Не бойся, я с добром, – сказала посетительница. – Проводи меня к матери. Передай, что спасу от медведя. Но с условием. Что попрошу, пусть честно выполнит.

Анастасия ходила по палате, сгорбившись и придерживая руками живот. Послеродовый бандаж не помогал: все равно было больно и тяжело. Три шага от кровати до сыночка, потом обратно. Посидеть. Опять три шага до малыша и назад.

Мальчик лежал в кювезе, едва слышно шумел аппарат вентиляции легких, попискивал монитор. Вокруг крутились мамки, няньки и повитухи. Царица горестно вздыхала, глядя на свою кровиночку за прозрачными стенками.

Младшая дочь провела бабку к постели:

– Мама, она защиту от медведя предлагает.

Царица задрожала. Откуда старуха знает о злобной твари? Что она попросит?

Карга произнесла:

– Дай мне сына, и я верну его здоровым. Вырастет богатырем. Взамен обещай, что он женится на моей дочери.

Анастасия безропотно согласилась:

– Клянусь здоровьем детей, если выживет малыш, женится он на твоей дочери.

Ярко вспыхнули и погасли лампы, мигнули сигналы медицинской аппаратуры.

В чистом поле построили огромную печь, жарко растопили березовыми дровами. Когда дерево прогорело, бабка закатала малыша в тесто и поставила в горнило. Поднялся белый хлебушек высоко-высоко, укутал ребеночка, одна головушка видна. Испекся каравай. Старуха освободила мальчика, завернула в медвежью шкуру и отдала матери.

Сморщенная карга на прощание произнесла:

– Помни, царица: как придет время, жду богатыря со сватами. Да, назови его Иваном, как пращура.

Сказала старуха и исчезла.

2. Дал бог немому речь

Анастасия окружила детей теплом, заботой и любовью, которой самой так не хватало в детстве. Младшего сына она не просто обожала, она им дышала. Симеон не понимал, отчего рациональная Настенька так прикипела сердцем к младшенькому.

В одном из архивов она нашла старинную легенду-предсказание о царевиче и спасшем его Страже подземного мира. Тогда-то она уверилась в реальности происходящего и целенаправленно искала средства избавить сына от страшной судьбы. Тревога за мальчика росла с каждым днем.

Анастасии в поисках помогал граф Мустафаев-Юсуфов. Осип Георгиевич недавно вернулся из-за границы, откуда привез с собой копии манускриптов, жену-итальянку и крошечную дочь, которой не исполнилось и года.