Иван Саввич Никитин

И в морозной дали Тихо потонул И напев печали И тоски разгул.

1853

* * *

Полно степь моя, спать беспробудно: Зимы-матушки царство прошло, Сохнет

скатерть дорожки безлюдной, Снег пропал, — и тепло и светло.

Пробудись и умойся росою, В ненаглядной красе покажись, Принакрой свою грудь

муравою, Как невеста, в цветы нарядись.

Полюбуйся: весна наступает, Журавли караваном летят, В ярком золоте день

утопает, И ручьи по оврагам шумят.

Белоснежные тучки толпами В синеве, на просторе, плывут, По груди у тебя

полосами, Друг за дружкою, тени бегут.

94

Скоро гости к тебе соберутся, Сколько гнезд понавьют, — посмотри! Что за звуки,

за песни польются День-деньской, от зари до зари!

Там уж лето... ложись под косою, Ковыль белый, в угоду косцам! Подымайся, копна

за копною! Распевайте, косцы, по ночам!

И тогда, — при мерцанье румяном Ясных зорек в прохладные дни, Отдохни, моя

степь, под туманом, Беззаботно и крепко усни.

1854

ЧЕРЕМУХА

Много листьев красовалося На черемухе весной, И гостей перебывалося Вплоть до

осени сырой.

Издалека в ночь прохладную Ветерок к ней прилетал И о чем-то весть отрадную

Ей, как друг, передавал.

Чуть, бывало, загорается Алой зорьки полоса, — Разной краской покрывается На

кудрях ее роса. -

И она вся зарумянится, Сон забудет, гостя ждет; Смотришь, — гость любимый

явится, Сядет, свищет и поет.

Но пришла зима сердитая, И, как уголь, вся черна, На морозе, беззащитная,

Сиротой стоит она.

И меня весна покинула, — Милыйдруг меня забыл; С ним моя вся радость минула,

Он мою всю жизнь сгубил.

Все к нему сердечко просится, Все его я жду, одна; Но ко мне, знать, не воротится,

Как к черемухе, весна...

1854

19 ОКТЯБРЯ

Что это за утро! Серебряный иней На зелени луга лежит; Камыш пожелтевший над

речкою синей Сквозною оградой стоит.

Над черною далью безлюдной равнины Клубится прозрачный туман, И длинные

нити седой паутины Опутали серый бурьян.

А небо так чисто, светло, безмятежно, Что вон — далеко в стороне — Я вижу —

мелькнул рыболов белоснежный И тонет теперь в вышине.

Веселой прохладой лугов освеженный, Я красного солнышка жду, Любуюсь на

пашни, на лес обнаженный И в сонную чащу вхожу.

Листы шелестят у меня под ногами, Два дятела где-то стучат... А солнышко тихо

встает над полями, Озера румянцем горят.

Вот ярко блеснули лучи золотые

И крадутся в чащу берез

Все дальше и-дальше, — и ветки сырые

Покрылися каплями слез.

У осени поздней, порою печальной, Есть чудные краски свои,

Как есть своя прелесть в улыбке прощальной, В последнем объятье любви.

1855

ПАХАРЬ

Солнце за день нагуЛялося, За кудрявый лес спускается; Лес стоит под шапкой

темною, В золотом огне купается.

На бугре трава зеленая Спит, вся искрами обрызгана, Пылью розовой осыпана Да

каменьями унизана..

Не слыхать-то в поле голоса, Молча ворон на меже судит, Только слышен голос

пахаря, — За сохой он на коня кричит.

С ранней зорьки пашня черная Бороздами подымается. Конь идет — понурил

голову, Мужичок идет — шатается...

95

Уж когда же ты, кормилец наш, Возьмешь верх над долей горькою? Из земли ты

роешь золото. Сам-то сыт сухою коркою!

Зреет рожь — тебе заботушка: Как бы градом не побилася, Без дождей в жары не

высохла, От дождей не положилася.

Хлеб поспел — тебе кручинушка: Убирать ты не управишься, На корню-то он

осыплется, Без куска-то ты останешься.

Урожай — купцы спесивятся; Год плохой — в семье все мучатся — Все твой двор

не поправляется, Детки грамоте не учатся.

Где же клад твой заколдованный, Где талан твой, пахарь, спрятался? На труды твои

да на горе Вдоволь вчуже-я наплакался!

^ 1856

жизнь

Жизнь раскинулась вольною степью... Поезжай, да гляди — не плошай! За холмов

зеленеющей цепью Ты покоя найти не желай.

Хорошо под грозою-метелью, Хорошо под дождем проливным

По степям, в бесконечном веселье, Тройкой бешеной мчаться по ним!

Ну ж, ямщик! Пристегни коренную, Что насупился? Вдаль погляди! Что за ширь!

Ну-ка песню родную, Чтобы сердце заныло в груди,

Чтобы вышли проклятые слезы, Те, что гнетом легли над душой, Чтобы вдаль, под

небесные грозы, Нам лететь бесконечно с тобой.

1849—1856

СОХА

Ты, соха ли, наша матушка, Горькой бедности помощница, Неизменная кормилица,

Вековечная работница!

По твоей ли, соха, милости С хлебом гумны пораздвинуты, Сыты злые, сыты

добрые, По полям ковры раскинуты? J

Про тебя и вспомнить некому. . Что ж молчишь ты, бесприветная, Что не в славу

тебе труд идет, Не в честь служба безответная?..

Ах, крепка, не знает устали Мужичка рука железная, И покоит соху-матушку Одна

ноченька беззвездная!

На меже трава зеленая, Полынь дикая качается, — Не твоя ли доля горькая В ее

соке отзывается?

Уж и кем же ты придумана, К делу навеки приставлена? Кормишь малого и старого,

Сиротой сама оставлена...

1857

Медленно движется время, — Веруй, надейся и жди...

Зрей, наше юное племя! ___

Путь твой широк впереди.

Молнии нас осветили, \

Мы на распутье стоим..

Мертвые в мире почили,

Дело настало живым.

Сеялось семя веками, — Корни в земле глубоко; Срубишь леса топорами, — Зло

вырывать не легко: Нам его в детстве привили, Деды сроднилися с ним...

Мертвые в мире почили,

Дело настало живым.

Стыд, кто бессмысленно тужит, Листья зашепчут — он нем! Слава, кто истине