Иван Тургенев и евреи

Елене Григорьевне Мамонтовой, август 1883 г. (Биарриц).

Тяжелое известие о смерти нашего дорогого И.С. Тургенева сильно поразило всех. Известие это застало меня в постели, а то бы непременно поехал бы на похороны, чтобы в последний раз низко поклониться его гробу. Очень дорог он нам всем, а мне еще больше. Я много нашел в нем, а потому много и потерял. Мы делаем для него серебряный венок. В душе я сознаю, что это одна только пустая форма. Не венок дорог, а память о нем, но чем это выразить? Что можно сделать больше для того, кого уже нет.

В.В. Стасову от 4 (16) сентября 1883 г. (Биарриц).

… смерть Тургенева <…> поразила меня, несмотря на то что я был к этому давно приготовлен. <…> Многие потеряли в нем многое, а я больше всех. Живя здесь, среди столь быстрого жизненного течения, где чувствуешь свое одиночество, такой человек, как Иван Сергеевич, был для меня неоценен.

Елене Григорьевне Мамонтовой, 29 октября 1883 г. (Париж).

Читали ли вы в «Новостях» от 14 октября заметку из Одессы, как там чествовали Тургенева. Просто больно и смешно <…> Кажется, еще недавно чествовали Тургенева как полубога, мне хотелось сказать несколько слов в защиту его, опровергнуть слух, что он дал денег на запрещенное издание. Мне кажется, что об этом много писали, но никто не знает замечательного факта, который характеризует его доброту, так сказать, его человеческое отношение к нужде ближнего. Раз я пришел к нему и застал его грустным, что редко случается. «Представляете себе, – сказал он мне, – сегодня первый раз в жизни я был вынужден отказать человеку, который просил помощи», пожал плечами и прибавил: «Ничего не поделаешь», и опустил голову. Слова эти я хорошо запомнил, как и тогдашнее его грустное выражение. Видно, что тяжело ему было отказать человеку, который протянул к нему руку. И.С., как видите, никому никогда не отказывал ни в чем. Он не был политиком, но был человеком в полном смысле этого слова. Для него было безразлично, кто протягивал руку и просил помощи – еврей ли, поляк ли русский ли, добр ли тот человек или преступен – это было просто «милосердие» [М.М.-АНТ. С. 511–513, 516–517].

В конце этой главы и, собственно, всей нашей книги, мы, вслед за «нашим все» [618], напомним читателю, что: «бывают странные сближенья», и ими, в частности, являются два биографических факта из истории русско-еврейских культурных связей ХIХ века: дружба Ивана Тургенева с Марком Антокольским и Антона Чехова с Исааком Левитаном.

Библиография

А

[АГЕЕВ] Агеев А. Конспект о кризисе//Литер. обозр. 1991. № 3. С. 15–21.

[АЙХЕНВАЛЬД] Айхенвальд Юрий. Тургенев /В кн.: Силуэты русских писателей. М.: Из-во «Тов-во русских писате-лей»,1913–1914, цитируется по: URL: http://dugward.ru/ library/ turgenev/aihenv_turgenev.html