Иван Васильевич – грозный царь всея Руси

Борьба за Сибирь еще продолжалась, Кучум сопротивлялся. В схватках пали Ермак и большинство его товарищей. Но Иван Грозный уже принял Сибирь под свою руку, туда пошли новые отряды. Там стали возникать первые русские города, наша страна прочно встала за Уралом. А мудрая политика Ивана Грозного, принятая им по отношению к Строгановым, к казакам Ермака Тимофеевича, будет действовать и позже. Отряды смельчаков будут углубляться все дальше на восток, за 60–70 лет достигнут берегов Тихого океана. Начало этого процесса указал и благословил первый Русский царь…

Глава 33 Цареубийство

Россия показала свою силу, устояла под мощнейшим ударом западной коалиции. Теперь к ней тянулись дружить, расширять торговлю. В Москву ехали посольства Бухары, Хивы, Турции, Персии, Франции, Испании, Нидердандов, германских государств. Но самый любопытный узел завязался с Англией. На первый взгляд настолько нелогичный, что выглядит просто нагромождением загадок. Посудите сами: Россия с немалым трудом сумела выйти из войны с Польшей и Швецией. Перенацелила все силы в Поволжье. И вдруг наряду с этим начинается обсуждение союза с англичанами — против поляков и шведов!

Мало того, Иван Грозный был счастлив с молодой супругой, как раз ожидал рождения ребенка — но неожиданно разворачиваются переговоры о его возможном браке с англичанкой Мэри Гастингс, которую он ни разу не видел и даже не представлял, что такая существует. Ну и наконец, во время обсуждения союза и брака царь… отбирает у англичан привилегию на беспошлинную торговлю! В 1582 г. повелевает, что отныне они должны платить подати на равных основаниях с российскими и другими иностранными купцами! [763] Зачем? Неужели такая мера могла расположить их к дружбе и союзу? В целом получается полный абсурд.

Причем к нему добавляется еще ряд фактов. Союз с Елизаветой Иван Васильевич уже пробовал заключить в 1567–1569 гг., в полной мере убедившись, что «торговые мужики» из парламента абсолютно не расположены воевать, и уж тем более за русские интересы. Да и союзницей Англия была сомнительной. Бизнесмены в парламенте, противясь сбору налогов, всячески урезали государственные нужды. В 1573 г. был принят закон об ополчении граждан [764] — армия вообще упразднялась, оборона страны возлагалась на местных ополченцев. Королевский флот был сокращен до 40–50 кораблей, а в войну должен был пополняться частными судами.

Невзирая на это, Иван Грозный почему-то повторяет попытку заключить союз! И не в тот момент, когда России приходилось труднее всего, а уже после войны. И учтем — в Москве хорошо знали, что во время сражений с поляками и шведами англичане противникам тоже помогали, позже бояре выложили эти факты британским послам! [765] Историки как будто не замечают вопиющих нестыковок или пробуют как-то объяснить их, но еще больше запутывают «английский узел» собственными догадками. Хотя выстроить непротиворечивую картину можно. Не фальсифицируя, не придумывая, а опираясь на те же самые задокументированные факты.

Для этого нужно лишь обратить внимание — а с чего началась вся история со «сватовством»? Откуда Иван Васильевич узнал о Мэри Гастингс? Мы уже отмечали одну из ключевых фигур в правительстве королевы Елизаветы, министра иностранных дел Френсиса Уолсингема, создавшего великолепную сеть разведки. Он завел шпионов почти при всех европейских дворах, в церковных и купеческих кругах. Ватикан, иезуиты, испанский король не оставляли попыток свергнуть Елизавету, вернуть Англию в лоно католицизма. В Лондоне один за другим организовывались заговоры Ридольфи, Трокмортона, Бабингтона. Но Уолсигнем от своей агентуры за границей узнавал обо всех заговорах, когда они только начинали формироваться [559].

В разгар войны Иван Грозный обратился к Елизавете, просил увеличить объем военных поставок. Изложил и личную просьбу, прислать хорошего врача. Поддержать торговых партнеров было в интересах Англии, и летом 1581 г. конвой из 13 кораблей доставил в Россию медь, олово, свинец (за очень хорошую цену). С этим же конвоем Елизавета прислала собственного лейб-медика Роберта Якоби. Расхваливала его, писала, «уступаю тебе, моему брату кровному, не для того, чтобы он был не нужен мне, но для того, что нужен тебе» [763].

Учитывая эти обстоятельства, стоит задаться вопросом. Мог ли лейб-медик Якоби не быть агентом Елизаветы и Уолсингема? Ни в коем случае! Он обязательно был их агентом. Представился уникальный шанс внедрить своего человека прямо к царю! Только глупцы упустили бы такую возможность. И именно Якоби, целенаправленно посланный к государю королевой и ее советниками, сразу же, в первый год пребывания в Москве, взялся рассказывать Ивану Васильевичу об очаровательной племяннице Елизаветы Мэри Гастингс, превозносить ее достоинства. Между прочим, если рассказывал, значит, заранее готовился к такой миссии, изучил русский язык.