Из бездны вод - Летопись отечественного подводного флота в мемуарах подводников (Сборник)

В этих высказываниях - с виду вполне логичных - было больше благих пожеланий, чем трезвого учета реальной обстановки. Ведение подобной разведки чрезвычайно затруднялось тем, что немцы совершали, как правило, короткие переходы, скорее - перебежки из фьорда в фьорд. Зачастую транспорт находился в море два-три часа, а то и меньше. И за это время предлагалось обнаружить его, передать данные на лодку, навести ее и т. д. А каждой лодке, к слову сказать, в течение суток приходилось оставлять позиции на восемь-десять часов и уходить в относительно безопасный район для зарядки аккумуляторной батареи. Понятно, что, ожидая данных разведки, мы бы постоянно опаздывали. Поэтому командирам было предложено самим активно искать противника. Терехин принадлежал как раз к тем подводникам, которые готовы были лезть в любую щель, лишь бы найти там фашиста и потопить. Наша "малютка" настойчиво обследовала все сколько-нибудь приметные бухточки, но на сей раз Терехину не везло. Разве что в насмешку в один из дней судьба послала нам бот, на борту которого торчало людей десятка полтора. Бот шел под красным парусом к нашим берегам. Парус парусом, но все же мы эту посудину проводили и сдали под опеку наших батарей на берегу. Бот вызывал у нас подозрения. Во-первых, он был новенький, будто только что со стапеля, и одним этим отличался от потрепанных рыбацких посудин. Во-вторых, слишком большая шла на нем "бригада"- норвежцы, как правило, промышляют семьями, а тут полтора десятка здоровенных мужиков, один к одному... В-третьих, лето - заблудиться опытному рыбаку в круглосуточный "день" невозможно, да и какого дьявола надо переть к нашему побережью, если все норвежские рыбаки ловят рыбу у своих берегов!

- Хороши рыбачки,- комментировал Терехин, глядя в перископ.- Вот дойдут до нашего берега, разбредутся по тылам, и там, в скалах, их и батальоном не выловишь.

Сопроводив подозрительный бот, мы вернулись на позицию. Однако на сей раз военное счастье, кажется, действительно изменило Терехину.

Плотность электролита в аккумуляторной батарее падала. Инженер-механик Юрий Бойко доложил, что "батарея просит зарядки". Да и запасы воздуха высокого давления пора было пополнять. Терехин заглянул в карту и приказал штурману Гаврилову:

- Ложитесь курсом на нашу базу... Пойдем в район зарядки.

На подходе к берегу напряжение немного спало: в рубке и в центральном посту негромкие разговоры, реплики, обмен мнениями. Терехин не прерывал их: после нескольких дней напряженного ожидания людям нужна какая-то разрядка. Ожидание на позиции иногда выматывает больше, чем атака.

В конце концов стало ясно, что все эти необязательные разговоры преследовали одну цель - втянуть командира в беседу. Делалось это тактично, но несколько неуклюже. Наконец инженер-механик Юрий Бойко задал весьма отвлеченный вопрос: в чем же принципиальное отличие боевой работы подводников от боевой работы других родов войск? Вопрос по сути дела риторический, да и сформулирован по-школярски, но адресовался он командиру. Все замолкли.

- Главное отличие в том,- спокойно произнес Терехин,- что у нас нет альтернативы.

- То есть?- поднял брови Бойко.

- То есть у нас одна задача: наступать. Даже когда обороняемся - все равно атакуем.

Я вмешался в разговор, заметив, что "аркашка"- дизель "малютки", очевидно, по этой причине не имеет заднего хода...

- Интересно,- прищурился штурман Гаврилов,- ну, а когда на тебя валятся глубинные бомбы? Он их швыряет и совершенно не думает, что ты в этот момент наступаешь... Да и сам ты больше беспокоишься о том, потек соляр наверх или нет. И уж не знаешь, какому морскому богу молиться, чтобы не потек.

- Молись вон на него,- кивнул Терехин на инженера-механика и усмехнулся.Только время, когда на тебя бомбы валятся, для молитв не подходит. Если бомбит тебя какой-то катер или даже тральщик, а ты, скажем, на "катюше", так всплыви и проучи его, наглеца!

Командир не случайно ввернул в разговор "катюшу", как называли у нас крейсерские лодки. У всех в памяти еще свежо было воспоминание о бое, который провела зимой лодка "К-3". После того, как она потопила транспорт, ее стали преследовать два сторожевых корабля. Бомбы падали точно и повредили топливные цистерны. Жирный маслянистый след на поверхности выдавал лодку, и тогда по совету командира дивизиона Магомеда Гаджиева, который ходил в тот поход на "К-3", командир лодки отдал приказ всплыть и вступить с вражескими судами в артиллерийский бой. "К-3" потопила оба сторожевика и благополучно вернулась в базу.

- Так то же "катюша",- стоял на своем Бойко.- У нее целая артиллерийская батарея на борту. А у нас? Одна сорокапятка!

- Зато от нас шуму под водой меньше,- Терехин вроде бы всерьез втянулся в спор,- а потому наша защита - выдержка и маневр. И если грамотно будешь маневрировать, тут и ты свой шанс получишь, подвсплыви и шарахни ему торпеду! И что с того, что он гонялся за тобой час или два? У нас на корме и оружия нет никакого. И правильно. Это потому, что "малютка"- самая боевая лодка. Ей на роду написано - только наступать!