Из чего это сделано? Удивительные материалы, из которых построена современная цивилизация

Сейчас нередко можно встретить глазурованные изделия из глины. И, конечно, ее много на моей кухне: симпатичная, легко отмываемая от грязи керамическая плитка покрывает часть стены вокруг раковины и столешницы. Ею облицованы ванные комнаты и туалеты. Узорчатая фигурная плитка, которой выложены полы, стены и даже целые здания, – характерный элемент архитектуры Ближнего и Среднего Востока и арабских стран.

Но хотя глазурь защищает обожженную глину от влаги, она не спасает внутреннюю пористую поверхность керамики, подверженную трещинам в первую очередь. Поэтому керамическая плитка в общем и целом остается весьма хрупкой, как и глазурованные терракотовые чашки и миски. Эту проблему также решили на Востоке, в Китае, попутно создав совершенно новый тип керамики.

Две тысячи лет назад гончары династии Хань стали примешивать к глине различные минералы, которые едва ли можно было найти в реке. Одной из таких добавок был белый минерал каолин. Почему решили использовать его, никто не знает. Возможно, из чисто познавательного интереса, а возможно, просто понравился цвет.

Несомненно, были испробованы все варианты смесей; в конце концов додумались смешать каолин и несколько ингредиентов, например кварц и полевой шпат. Получилась белая глина, которая при обжиге превращалась в красивую белую керамику. В отличие от других известных типов глины, с каолином в печи при нагреве до невероятной отметки в 1300 °C происходило нечто странное. Глина превращалась в твердую массу – белую керамику – с почти идеальной, гладкой, как вода, поверхностью. Это были простые в техническом исполнении предметы, но мир не видел красивее. К тому же они были прочнее любых других керамических изделий: чашки и миски из тончайшего, почти как бумага, материала были неуязвимы для трещин. Тонкие стенки пропускали свет. Это был фарфор. Прочность и одновременно легкость, изящество и необычайная гладкость – это сильное заявление. Вскоре фарфор стал атрибутом императорской династии, воплощением ее мощи, богатства и утонченного эстетического вкуса. Было у фарфора и другое значение: символ счастливого союза технического мастерства и художественной выразительности. Ведь чтобы смешать минералы в точной пропорции, а также построить высокотемпературные печи для обжига, нужны были глубокие познания и хорошие навыки. Изначально предмет гордости, фарфор со временем стал знаком отличия династии Хань, воплощением ее совершенства. С тех пор в китайской истории с каждой императорской династией связан особый вид императорского фарфора.

Правители выставляли керамику напоказ, украшая дворцы прекраснейшими вазами и церемониальными чашами. Но чтобы высокие гости могли по достоинству оценить прозрачность и легкость нового материала, они должны были не только видеть его, но и ощущать. Тут пригодилась чайная церемония. Подача гостю напитка в фарфоровой чашечке говорила не только о знакомстве хозяина с последними техническими достижениями, но также о его благородном воспитании. Со временем она превратилась в официальный ритуал.

Торговцы с Ближнего Востока и Запада сразу поняли, что китайскому фарфору цены нет, настолько он превосходил все другие виды керамики. Предметом экспорта стал не только сам фарфор, но и чайная церемония – посол китайской культуры во всем мире, везде принятый с восторгом. Европейцы в то время все еще пили из деревянных, оловянных, серебряных и глиняных чашек. Фарфор стал зримым доказательством того, как далеко вперед шагнули китайские технологии. Обладание фарфоровым чайным сервизом и возможность угощать гостей лучшим китайским чаем сразу же наделяли хозяина особым статусом. Торговля фарфором, или, иначе, белым золотом, или просто china, процветала.

В Европе многие понимали, что собственное производство фарфора сулит сказочные богатства. Но ни один человек не приблизился к этой цели, даже шпионы не смогли раздобыть секрет, ревниво оберегаемый китайцами. Европейский фарфор появился лишь спустя пятьсот лет, когда некто по имени Иоганн Фридрих Бёттгер был брошен в тюрьму приказом короля Саксонии, обещавшего ему жизнь в обмен на открытие фарфора.

Бёттгер был алхимиком. В 1704 году его принудили работать в крепости под началом коменданта фон Чирнгауза. Вместе они должны были систематически ставить опыты с минералами белого цвета. Поворот наметился, когда в местных краях обнаружили каолин. Как только печь раскалили до необходимой температуры, ученые открыли то, что было известно китайцам за тысячу лет до них.

Бёттгер не подавал чай в новых чашках. Факт создания фарфора он предпочел доказать иначе: вынув чашку из раскаленной добела печи, где она только что проходила обжиг при 1350 °C, и тут же утопив ее в ведре с водой. Большинство изделий из керамики немедленно растрескались бы от термического шока, глина и вовсе бы взорвалась. Однако сила и крепость фарфора были так велики, что он остался цел и невредим. Король щедро наградил Бёттгера и фон Чирнгауза, ведь изобретение фарфора должно было принести ему неслыханное богатство.