Из чего это сделано? Удивительные материалы, из которых построена современная цивилизация

В семидесятые годы в Америке вышел научно-фантастический телесериал «Человек на шесть миллионов долларов». Действие фильма предваряет страшная катастрофа, в которой едва не погиб астронавт Стив Остин; врачи отваживаются на рискованную операцию, чтобы спасти ему жизнь и вернуть чувствительность. Требовалось не только восстановить функции организма, но и создать нового человека – «лучше, быстрее, сильнее» прежнего. Детали сложной хирургической операции, а также вживления бионических устройств, остались за кадром, все внимание в фильме сосредоточено на сверхчеловеческих способностях «переделанного» Стива Остина, который мог теперь невероятно быстро бегать, перепрыгивать высоченные заборы и чуять опасность за версту. Нам с братьями нравился этот сериал, и мы ему верили. Поэтому когда однажды я сломал ногу, неудачно спрыгнув с гимнастической лестницы, и меня повезли в больницу, я предвкушал необычайное приключение. Вместе со мной на заднее сиденье фиолетового «пежо-универсала» втиснулись трое моих братьев. Они наперебой повторяли своими писклявыми голосами: «Мы можем собрать его заново, он станет лучше, быстрее, сильнее…»

В приемной скорой помощи врач быстро и ловко осмотрел меня и поставил диагноз. Нога была действительно сломана, но врач заверил, что кость срастется сама. Я расстроился. Эти слова прозвучали жалкой отговоркой. Почему же они не хотят меня переделать? Я поговорил с мамой, и она тоже сказала, что кость, несмотря на ее твердость, способна зарастать.

Как объяснили врачи, под жесткой костной оболочкой скрывается мягкая сердцевина – немного похоже на ветку дерева. Еще они сказали, что на невидимом, микроскопическом уровне эта внутренняя часть состоит из пористой ячеистой ткани; клетки свободно двигаются, и поэтому кость ломается и заживает. Вот почему кости, как и мышцы, становятся то сильнее, то слабее в зависимости от нагрузки: их укрепляют прыжки и бег, но главным образом сама тяжесть тела. Еще мне рассказали про болезнь космонавтов, у которых истончаются кости, лишенные привычной нагрузки в условиях невесомости.

«Ты часом не из космоса?» – спросил кто-то, полагая, что удачно сострил. В ответ я лишь нахмурился.

Хотя костная ткань формируется непрерывно, требуется еще идеально совместить концы сломанной кости. По словам врачей, это означало, что ногу на несколько месяцев обездвижат – старый-престарый метод, к нему прибегали еще древние греки и египтяне, когда высоких технологий не было и в помине. Просто на ногу накладывали жесткую повязку.

Египтяне обертывали ногу льняным полотном, так же они поступали с покойниками, когда превращали их в мумии. Греки применяли хлопковую ткань, кору деревьев, воск и мед. Моя повязка была из гипса – турецкого изобретения XIX века. Медицинская гипсовая повязка – это своего рода гончарное изделие из обезвоженного минерального гипса, который в смеси с водой затвердевает не хуже цемента. Впрочем, гипс слишком хрупкий материал, чтобы использовать его в виде массы: такой через несколько дней просто растрескается и рассыплется на кусочки. Но если нанести его на марлевые бинты, он станет гораздо прочнее, волокна ткани скрепят его и не дадут трещинам расползтись. В таком виде гипс может неделями укрывать сломанную ногу плотным коконом. Главное преимущество такого метода перед египетским и греческим состоит в том, что мне, например, не пришлось безвылазно провести в постели три месяца, пока заживала нога. Гипсовая повязка достаточно жесткая и прочная, чтобы выдержать вес тела, не страшны ей и случайные удары во время ходьбы на костылях, так что кость срастается идеально. До изобретения гипса переломы конечностей часто приводили к пожизненной хромоте.

До сих пор помню, как мне положили влажный гипс на забинтованную ногу. Это было странное ощущение одновременно тепла (из-за реакции гипса с водой) и покалывания (как только бинты на коже начали затвердевать). Нога вдруг зачесалась, и стоило немалых усилий ее не трогать. Еще несколько месяцев зуд возникал снова и снова, обычно среди ночи, и я ничего не мог с этим поделать – почесать зудящее место под гипсовой повязкой было просто невозможно. Такова была цена, которую пришлось заплатить, по словам моей мамы, за перерождение в духе «Человека на шесть миллионов долларов». Я жалобно возразил, что никто меня не перерождал, – сам-то я просто мечтал об этом, но тело само себя вылечило, врачи ему только помогли. Я не стану быстрее, сильнее или лучше. Так навсегда и останусь неуклюжим слабаком. Тут мама велела мне закрыть рот, и правильно сделала.