Из двух зол

— В последнюю минуту пришлось вносить исправления в карты; знаете ведь, как это бывает. Мы ждали, пока на борт доставят список изменений.

— Понимаю. — Маркус немного приободрялся. — Скажите, пожалуйста, среди исправлений была — Режихау?

Звездолетчик достал список, пробежал его глазами, потом внимательно перечитал.

— Здесь Режихау нет, — сказал он.

Тотчас к Маркусу вернулось угнетенное состояние духа.

— Нет Режихау? — растерянно повторил он.

— Нет, но я сейчас проверю. — Звездолетчик склонился над списком. Постойте. Вот это, наверное. Взгляните-ка.

Маркус посмотрел. Палец пилота остановился возле жирных черных букв:

УНЫЛАЯ ХАРЯ (бывш. Режихау; название изменено во избежание путаницы с фамилией просителя).

— Благодарю, — слабым голосом произнес Маркус. — Это я и хотел узнать.

В молчании они вернулись в каюту. Маркус закрыл глаза, но все равно продолжал видеть новое имя планеты. Не так легко от него избавиться.

— Раньше было красивее, — сказал Уилбур. — Как по-твоему, что там случилось?

— Не знаю, — ответил Маркус.

Но он знал. Четырнадцать раз (или одиннадцать?) употребил он одно и то же слово. Он старался захлестнуть главного робота эмоцией, и это ему удалось. В мозгу робота он запечатлел главным образом слово «уныние».

— Что теперь делать? — спросил Уилбур. — Может быть, вернемся?

— Нет, — отказался Маркус. — Оставим как есть. Вот вырастешь, займешь мое место, тогда и попробуй, если тебе захочется.

Женщины на планете будут, невзирая на название. Хлоя поймет, что случилось; так или иначе он обещал писать. Она не пожалеет, что приехала. А будут женщины — будут и мужчины, как-нибудь проживем.

Надо еще учесть фактор неопределенности. Маркус думал, что хуже старого названия ничего и быть не может… сейчас он так больше не думает. Он содрогнулся при мысли о том, каким может оказаться следующее название.

— А теперь ничего? — с тревогой спросил Уилбур.

— Конечно, ничего. — Маркус смирился со своим жребием. — Мы едем домой, на Унылую Харю.