В том мае мы еще смеялись,Любили зелень и огни.Ни голос скрипок, ни роялиНам не пророчили войны.Мы не догадывались, споря(Нам было тесно на земле),Какие годы и просторыНам суждено преодолеть.Париж поруганный и страшный,Казалось, на краю земли,И Ново-Девичьего башниПокой, как Софью, стерегли.И лишь врасплох, поодиночке,Тут бред захватывал стихи,Ломая ритм, тревожа строчкиСвоим дыханием сухим.Теперь мы и строжéй и старше,Теперь в казарменной ночúНе утренний подъем и марши —Тревогу трубят трубачи.Теперь, мой друг и собеседник,Романтика и пот рубахУже не вымысел и бредни,А наша трудная судьба.Она сведет нас в том предместье,Где боя нет, где ночь тиха,Где мы, как о далеком детстве,Впервые вспомним о стихах.Пусть наша юность не воскреснет,Траншей и поля старожил!Нам хорошо от горькой песни,Что ты под Вязьмою сложил.1942
Леонид Решетников
«Есть на войне жестокая примета…»
Есть на войне жестокая примета:Когда увидишь — свет звезды погас,Знай, не звезда упала с неба, —ЭтоНа белый снег упал один из нас.Все меньше звезд над нами в небе стылом.Все больше их на холмиках степных.Идем не по высотам — по могиламСвоих друзей, товарищей своих…Пусть впереди стена огня и дыма,Идем с восхода сквозь огонь и дымК закату, где мы так необходимы,Как утром людям свет необходим.1942
Всеволод Рождественский
Белая ночь
(Волховский фронт, 1942 год)
Средь облаков над Ладогой просторной,Как дым болот,Как давний сон, чугунный и узорный,Он вновь встает, —Рождается таинственно и ново,Пронзен зарей,Из облаков, из дыма рокового,Он, город мой.Все те же в нем и улицы, и парки,И строй колонн,Но между них рассеян свет неяркий,Ни явь ни сон.Его лицо обожжено блокадыСухим огнем,И отблеск дней, когда рвались снаряды,Лежит на нем.… … … … … … … … … … … …Все возвратится: островов прохлада,Колонны, львы,Знамена шествий, майский шелк парадаИ синь Невы.И мы пройдем в такой же вечер кроткийВдоль тех оградВзглянуть на шпиль, на кружево решетки,На Летний сад.И вновь заря уронит отблеск алый,Совсем вот так,В седой гранит, в белесые каналы,В прозрачный мрак.О, город мой! Сквозь все тревоги боя,Сквозь жар мечты,Отлитым в бронзе с профилем герояМне снишься ты.Я счастлив тем, что в грозовые годыЯ был с тобой,Что мог отдать заре твоей свободыВесь голос мой,Я счастлив тем, что в пламени суровом.В дыму блокадСам защищал и пулею, и словомМой Ленинград!1942
Елена Рывина
«Ленинградская ночь под обстрелом…»