Из Индии с любовью

«День удался!» – подумала я, потирая онемевшую от болезненного укола задницу, пока местный врач обрабатывал мою укушенную ногу моими же антисептиками.

Запас медикаментов таял на глазах.

Глава 49

– Говорил я тебе: ни шагу из дома без сопровождения! – гундосил уже сорок минут подряд без остановки мой любящий супруг. – Нужно куда-то пойти – скажи, сходим вместе.

– Ага, если я тебя разбужу! – огрызнулась я.

– В магазин – пожалуйста! На рынок? Сколько хочешь, – продолжал гнуть свое Василий Никанорович. – Другие же почему-то слушаются, и ничего с ними не случается.

– А кстати, – вдруг осенило меня, – Вероника уже вернулась?

– Нет, – спокойно ответил муж.

– Да? А я, когда садилась в повозку рикши, вся покусанная обезьянами, видела Раджа: он с каким-то хитроглазым оборванцем беседовал, и Вероники с ним не было.

– Да, может, она в сторонке его ждала, а он дорогу спрашивал?

– Нет, – ехидно ответила я. – Он переговорил с тем типом, они повернулись и ушли вдвоем, в какой-то переулок свернули – и привет. – Я победно взглянула на растерявшегося противника.

– А когда это было? – наконец ожил наш бдительный пастырь.

– Да уж часа полтора тому назад.

– Живо звони в полицию!

– Ты что, спятил? – вытаращилась я на Васечку.

– Звони, звони! Раньше начнут искать, раньше найдут! – Видимо, от переживаний крыша у бедного олигарха съехала окончательно.

– Кого найдут? – раздался с порога веселый голос.

– Вероника пропала! Хорошо, что ты пришла. Надо срочно звонить в полицию… – Василий вздрогнул, обернулся и уставился на Веронику.

– Васенька, бедненький! Ты хорошо себя чувствуешь? – ласково погладила его по голове наша пропавшая и вновь обретенная Ника.

– А ну вас, – надулся Ползунов. – Это все мать твоя. Пропала Вероника, пропала!.. Наверное, она обезьянье бешенство подцепила, Юля наша.

– Какая наглость! – завопила я и бросила в него подушкой.

– Не ссорьтесь! Мусик, а с тобой что случилось?

– Говорю же, ее обезьяны покусали, – буркнул все еще обиженный глава семейства.

Я поведала Веронике о кошмарном нападении распустившихся от полной безнаказанности мартышек. Ника ржала, согнувшись пополам, временами всхрюкивая и вытирая слезы.

– Ну, мам, такое только с тобой бывает! Синяки от граблей большие?

– Ничего смешного! Мне теперь сидеть больно, – пожаловалась я своим бездушным родственникам.

– Ничего, мы тебе подушечку будем подкладывать под мягкое место. Я как раз на рынке купила, вот, смотри, какая прелесть! – И она вытащила очередную парчовую подушку с богатым серебряно-золотым орнаментом. – Не смогла удержаться, – вздохнула Ника. – А это тебе, как самому заботливому на свете мужу и отцу, – и Вероника извлекла из пакета чудные расшитые восточные туфли. – Правда, прелесть? Я тебе еще халат купила и феску, – она вытряхнула все это на кровать и принялась наряжать покрасневшего от удовольствия Василия.

Обласканный и одаренный, он сразу подобрел. Чмокнул в щеку заботливого ребенка и пошел любоваться на себя в зеркало.

– Класс! Спасибо, Никуся. Я оборудую в подвале комнату в восточном стиле, куплю диван с подушками, кальян и буду восседать там, как настоящий набоб, – радовался он, словно ребенок.

– Кому свежая пахлава-махлава? Кому манго-шманго, кишмиш-кишмиш? – передразнивая среднеазиатских торговцев, появился в дверях Денис с огромным медным блюдом разных вкусностей в руках.

– А это откуда?

– Не мог от торговца отделаться, пришлось купить. – Очередная жертва покупательской лихорадки поставила на стол блюдо.

– А где Радж? – отвернулся от зеркала наш строгий начальник.

– А-а, ему позвонили из полиции и попросили куда-то подъехать, вроде надо посмотреть, тех ли они теток нашли или нет, – сказала Вероника.

– Так почему же ты с ним не поехала? – вытаращился от удивления Василий.

– Зачем мне по каким-то бомжатникам таскаться? Они ему каждый день кого-то демонстрируют, отрабатывают обещанные денежки. Просто он вам не говорит, чтобы не волновать.

– То есть как – не волновать?! – рассердился мой муж.

– Да успокойся ты. Им все равно, кого показывать. Вчера, например, продемонстрировали двух старых теток – хиппи, они приехали сюда еще в шестидесятые годы, да так и застряли у какого-то гуру. Им в обед по сто лет, наверное, стукнуло. И что, обо всех этих бреднях он должен вам рассказывать? Радж просто ездит и проверяет. А потом в очередной раз с начальником полиции ругается. Они, по-моему, уже на «ты» перешли. В смысле «ты дурак» – «ты сам дурак».

– Идиотизм какой-то, – вздохнул Василий.

– Вот именно.

– Мне вообще кажется, что он квасить в полицию повадился ходить.

– Радж не пьет, к твоему сведению, – вступилась за своего приятеля Вероника.

– Детка, он пять лет учился в России, жил в общаге – и не пьет?

– Вот именно! Он сам сказал.

– Парень, наверное, сказал, что он коньяк не пьет, ну так к хорошему быстро привыкаешь, – усмехнулся Василий.

Вероника гордо тряхнула головой и, не удостоив его ответом, ушла к себе.

Вечер прошел мирно, без происшествий, только Радж почему-то так и не появился.