Из истории раннегреческого общества

Вождем ферейских колонистов был, согласно традиции, Аристотель-Батт, принявший на себя царский титул ливийцев, переосмысленный греками в собственное имя. Здесь пришельцы застали древнее додорийское население Пелопоннеса, уже сильно смешавшееся с ливийцами. Может быть, как предполагает Мальтен, именно дорийцы и стали именовать эту группу населения сыновьями Антенора, Антеноридами.[747]

Согласно Пиндару, на территории Кирены ко времени дорийской колонизации жило древнее население, ????????? ?????, вскоре смешавшееся с дорийцами.[748] О браках киренцев с ливийцами сообщают и Геродот и Пиндар.[749] По Геродоту, из Феры в Ливию вообще прибыли только мужчины.

Довольно быстро здесь образовалось смешанное население, как об этом, по указанию Студнички, свидетельствует бронзовая голова из Кирены, находящаяся сейчас в Британском музее.[750]. О том же свидетельствуют нередкие в надписях негреческие, по большей части ливийские, имена.[751] Однако полного смешения прибывших греков с ливийской племенной средой не произошло.

Конечно, установленная здесь царская власть, как указывает самый ливийский царский титул ??????,[752] по-видимому, носила восточный характер.[753] Однако налицо и стремление самих Баттиадов утвердить генеалогически свою связь через Евфема и Лемнос с Гераклом, Пелопоннесом и амазонками (после неудачной попытки возвести свой род к Одиссею).[754] Таким образом, власть Баттиадов в Кирене становилась властью греческого рода Евфемидов. Греческий характер населения был утвержден и авторитетом дельфийского жречества, признавшего основание этой колонии делом Аполлона.

По-видимому, и греки и киренцы были обоюдно заинтересованы в сохранении друг с другом постоянных связей. Участие киренцев, в качестве греков, в Пифийских играх также подчеркивает эту связь. Несомненно, что связи с этой колонией, славившейся шерстью, сильфием и конями, представляли для греков большой экономический интерес.[755] Из Кирены же в Грецию могли поступать и ливийские рабы.

Стремление киренцев расширить свои владения за счет соседних территорий уже на ранних этапах вызывало постоянную борьбу с ливийскими племенами.[756] Именно эта борьба стала причиной третьей колонизации Кирены при Батте Счастливом (II). Геродот сообщает, что при Батте I и его сыне Аркесилае первоначальное население колонии не увеличивалось. Но при третьем правителе Кирены, Батте II, Пифия побуждала всех эллинов плыть в Ливию для совместного поселения с киренцами, и киренцы, в свою очередь, призывали греков «с целью раздела земли».[757]

Таким образом, новой колонизации предшествовала, согласно Геродоту, агитация Дельф и самих киренцев, проводимая в широких размерах среди материковых и островных греческих полисов. В результате предварительной подготовки, сопровождавшейся обещанием богатых земельных наделов, в Кирену, по Геродоту, незадолго до 570 г. до н. э., прибыли в большом количестве новые колонисты.[758] Их прибытие сопровождалось волной новых завоевательных войн, вследствие чего ливийцы, теряя земли и подвергаясь обидам, обратились за помощью к царю Египта Априесу.[759]

Сообщение Геродота, нашего единственного источника в этом вопросе, позволяет думать о внутренней борьбе старых и новых колонистов: последние, получив участки земли, по-видимому, не были уравнены в правах со старым населением города.[760] В результате была создана новая политическая организация Кирены, приписываемая мантинейскому реформатору Демонакту.[761] По-видимому, как это можно понять из дальнейшего рассказа Геродота, победа новых поселенцев объяснялась и их многочисленностью и необходимостью дальнейшей борьбы с ливийцами, незадолго перед этим одержавшими победу.

Тогда-то и были созданы в Кирене три филы (мойры): 1) Фереи, куда вошло и местное оседлое ливийское население (периэки); 2) пелопоннесцы и критяне; 3) островитяне.[762] Таким образом, из объединения разных греческих элементов, на базе традиционно дорийского разделения на три филы, возникла община киренцев, возглавляемая, как и прежде, родом Баттиадов. Самое разделение на мойры, по-видимому, было территориальным: старое киренское ядро колонистов и ливийцев составило одну мойру; вторую — критяне и пелопоннесцы, с которыми у киренцев существовала давняя связь, и третью — островитяне; среди последних, по-видимому, большую роль играли линдийцы.

Участие родосцев в повторной колонизации подтверждается и надписями. После открытия «Храмовой хроники Афины Линдии» удалось полностью восстановить уже ранее известную надпись IV в. до н. э.:

«Потомки Панкия киренцы Афине Линдии десятую часть и начатки».[763]

В XVII главе линдийской хроники мы читаем о посвящении киренскими линдийцами Афине Линдии изображения Афины и Геракла, душившего льва, причем это изображение было сделано из лотоса:

«От линдийцев, тех, что вместе с детьми Панкия основали Кирену при Батте...».