Из истории раннегреческого общества

Аналогичная надпись была, по свидетельству Тимахида, и на самом посвящении. Источником Тимахида служила здесь хроника Ксенагора.[764]

Начиная с IV в. до н. э., во всех греческих метрополиях выступает ясно выраженная тенденция к оживлению старых колонизационных связей.[765] И в линдийской хронике бывшие колонии родосцев заняли почетное место, с подчеркнутой ролью Линда в их основании. В случае с Киреной также налицо стремление представить ее колонизацию, как предприятие линдийцев. Поскольку остальные островитяне здесь совершенно не упомянуты и поскольку говорится об основании города линдийцами (?????????? ??? ??????, ????????? ??? ??[?]??[?]...), создается впечатление, что здесь имеется в виду древнейшая колонизация при Батте I, а не при Батте II, как предполагает Блинкенберг.

Конечно, это преувеличение искажало историческую действительность: в колонизации Кирены дорийцами с о. Феры линдийцы не могли принимать участия. Сообщение Геродота гораздо ближе к истине. Но для Линда и для родосцев было важно в этот период подчеркнуть древность своих связей с городом и, более того, изобразить Линд метрополией Кирены.

И если мы сравним текст линдийской хроники с посвятительной линдийской надписью, то заметим, что в одном случае упоминаются ??????? ???????, а в другом — ??????? ??? ???? ??? ???????? ??????; таким образом, в одном (достоверном) случае речь идет о сравнительно узком круге потомков Панкия, а в другом — о группе линдийцев, возглавленных сыновьями Панкия. Группа эта мыслится, по-видимому, довольно многочисленной, если ей, совместно с Баттом, приписывается основание Кирены. Умолчание о других элементах, которыми руководил Батт, также очень характерно для этого, типичного в хронике, искажения исторической правды. Та же тенденциозность сказывается и в стилизации самого предмета посвящения под местную продукцию Кирены.

И все же в этом несомненно преувеличенном сообщении имеется зерно исторической правды. Связь Кирены с родосскими городами, в частности и с Линдом, в VI в. до н. э., подтверждается еще одной надписью.[766]

В IV в. до н. э. в Камир прибыли из Кирены Телефан и Исон, имея с собой заверение от города в том, что они являются потомками некоего Феодора, которому камирцы, по неизвестной нам причине, предоставили в полное и наследственное распоряжение 30 мин; это, по-видимому, имело место еще в VI в. до н. э.[767] Решение камирцев, записанное на черепке, хранилось в архиве святилища Афины Линдии. Старейшие из потомков Феодора — Телефан и Исон, явившись в Камир, востребовали эти деньги; последовало новое постановление, с распоряжением казначею выдать, в погашение долга, 300 драхм.

Как уже отмечал Сегре, странным является и самый способ предоставления денег Феодору и его потомкам и то, что в течение столь долгого времени эта сумма оставалась невостребованной.[768] Однако последняя возможность как будто бы предусматривалась заранее, поскольку на черепке, хранившемся в линдийском храме, было специально оговорено это денежное обязательство камирцев не только перед Феодором, но и перед его потомками.[769]

Независимо от того, был или нет Феодор некогда гражданином Камира, этот документ свидетельствует о каких-то деловых связях с Киреной, имевших место в конце VI в. до н. э., т. е. в период колонизации «островитянами» Кирены. Связь вновь восстанавливается в IV в. до н. э. с прибытием в Камир потомков Феодора.

Есть некоторые следы и связей Ялиса с Киреной. Об их сношениях свидетельствуют находки в ялисском архаическом акрополе образцов лаконско-киренекой керамики.[770] Одна из тетрадрахм Кирены V в. до н. э. (Британский музей) представляет соединение монетных гербов Ялиса и Камира.[771]

Ранняя связь родосских городов с Киреной могла осуществляться и через Египет, ибо во времена правления Априеса и, особенно, Амасиса, эта колония была столь тесно связана с Египтом, что в основу ранней киренской монетной системы был положен египетский весовой стандарт.[772]

4. Дафны и Навкратис

С давних времен дельта Нила была «раем пиратов», краем невиданного греками плодородия, краем изобильных хлебных и фруктовых урожаев, краем, где первоначально, по утверждению Аппиана, помещались «острова блаженных». После отражения Мернептахом натиска «народов моря» отдельные пиратские набеги на Египет не прекращались. Уже в «Одиссее» Египет достаточно известен как заманчивая добыча для пиратских набегов.[773] Известна была и широкая река, «текущая с неба», хотя имя ее в «Одиссее» еще не названо.[774] Пираты, в вымышленном рассказе Одиссея, обезумели от богатства нового края и, забыв об осторожности, стали грабить поля и похищать женщин и детей.

Жители Эгейского бассейна, преимущественно греки, и у Геродота характеризуются как ??????? ?????? ???? ????? ???????????.[775]

Псаметиху ?, по Геродоту, принадлежит мысль использовать этих греческих, ионийских и карийских пиратов в качестве наемников для борьбы с Ассирией.

Такова начальная история непосредственного знакомства греков с Египтом.