Из истории русского коннозаводства

Несомненно, арабско-мекленбургская часть родословной Лебедя 1 и Любезного 1 должна была сказаться на большей сухости и породности их по сравнению с жеребцами, представителями полкано-голландского комплекса (Похвальный 1, Барсик Большой и др.).

Вместе с тем Любезный 1 и Лебедь 1, повидимому, сохранили в полной мере способности Барса 1 и вообще лошадей полкано-голландского комплекса к резвой рыси. Любезный 1 был долгое время любимым рысаком А. Г. Орлова и еще в 1805 году не сошел с Московского бега (см. «Дневник студента», С. П. Жихарева). Лебедя 1 Орлов, умерший в 1807 году, не успел испытать столь основательно. В представлении конских охотников Лебедь 1 был блеще, а Любезный 1 — резвее. Шишкин ценил Любезного 1 выше.

Художественное чутье вряд ли обмануло Л. Н. Толстого, когда он написал в «Холстомере», может быть, опираясь и на коннозаводские предания: «Лебедь прошел мимо нас. Он хорошо ехал, но он все-таки щеголял; не было в нем той спорости».

Любезный 1 был десятью годами старше Лебедя 1, и заводская «карьера» его началась соответственно ранее. Первый приплод от Любезного 1, известный по заводским книгам, относится к 1800 году. Как уже говорилось выше, от Любезного 1 было оставлено в заводе всего восемь жеребцов и 48 кобыл, больше чем от кого бы то ни было из других производителей этого периода.

СЫНОВЬЯ ЛЮБЕЗНОГО 1 — ПТИЧКА И МУЖИК 1

Первые годы заводское использование Любезного 1 шло по направлению подбора к нему кобыл не родственных, но сходного верхово-упряжного комплекса. Из жеребцов, родившихся от Любезного 1 в эти годы, заслуживают быть отмеченными караковый Птичка, рождения 1800 года, и вороной Мужик I, рождения 1803 года.

В приведенной родословной кобылы Пеструхи, матери жеребца Птички, Цветной, отец ее, представляет собой арабско-англо-голландский комплекс, а мать Пеструхи — Сухая, подобно матери Любезного 1, является кобылой арабско-мекленбургского комплекса, но с преобладанием верхового элемента.

ИНОХОДЕЦ ИЗ БУХАРИИ В РОДОСЛОВНОЙ МУЖИКА 1, ОН ЖЕ ХОЛСТОМЕР

Мать Мужика 1 происходит от жеребца восточной породы, выводного из Бухарии иноходца, и кобылы № 4 из Голландии. О чалом иноходце из Бухарии ничего неизвестно, кроме того, что он был отцом Бабы. Что мог собой представлять этот жеребец?

В изданной в 1809 году книге «Российский новый и полный опытный коновал», в разделе «О разных родах лошадей в свете известных», мы читаем: «Бухарские лошади имеют много сходства с Туркоменскими, между коими множество бывают шерстью пегие, коих индейцы по Бухарии отыскивают и покупают дорогой ценою. Среднего росту и хороших статей».

Далее, автор добавляет, что «…Туркоменских лошадей называют первыми рысаками, но это несправедливо». После прочтения этих строк вероятная порода и экстерьер жеребца из Бухарии воссоздаются довольно легко: карабаир верхового склада, вроде тех, какими в 1939–1940 годах могли любоваться посетители Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве. Пристрастие среднеазиатских ханов, эмиров, беков к лошадям экзотических мастей: тигровой, чубарой, пегой, чалой и другим отмечалось многими путешественниками. Так, например, академик А. Ф. Миддендорф в своих «Очерках Ферганской долины» писал: «Лейб-гвардия Кокандского победителя ездила на великолепных туркестанских лошадях тигровой масти».

Вороной Мужик 1, злополучная судьба которого дала сюжет для бессмертной повести Л. Н. Толстого «Холстомер», своими резкими отметинами, пежинами, обязан был, возможно, деду своему по матери, чалому иноходцу из Бухарии, но, повидимому, ему же в известной степени и своей феноменальной резвостью и силой. Известно, какую роль впоследствии, в середине XIX века, сыграли канадские иноходцы в образовании резвейших линий американского рысака. Так или иначе, но, включая в состав производителей Хреновского завода жеребца-иноходца, А. Г. Орлов не оставил без внимания и не упустил случая использовать в заводской работе те ресурсы резвости, которые могли таиться в лучших и более породных иноходцах XVIII века, персидских и среднеазиатских.

По преданию, Мужик 1 был резвейшим рысаком своего времени в Хреновом. Про него-то и рассказывали, будто он проходил 200 саженей в 30 секунд, что, конечно, невероятно. За свои отметины он был в 1811 году, в период межвластия в Хреновом, до поступления В. И. Шишкина, выхолощен и продан. В Хреновском заводе от него осталась всего одна кобыла. В завод же В. И. Шишкина, благодаря совпадению ряда обстоятельств, попал сын его, Атласный Старый, рождения 1812 года, ставший родоначальником Шишкинского завода. Но речь о Старом Атласном будет впереди.

СЫНОВЬЯ ЛЮБЕЗНОГО. ИНБРИДИРОВАННЫЕ В II–II Р. П. НА БАРСА 1: СЕРЬЕЗНЫЙ 1 И НЕПОБЕДИМЫЙ 1