Из истории русской, советской и постсоветской цензуры

За продажу иностранных запрещенных книг один московский книгопродавец выслан за границу. В именном указе от 1 мая 1802 г. идет речь об этом продавце и об его высылке. Сообщается, что открыты злоупотребления в продаже иностранных книг, запрещенных, наполненных соблазнами и <<противных Законам Божиим и Гражданским>>. Дабы «отвратить подобный жребий от прочих книгопродавцев», если они из алчности выписывали такие книги, велено собрать их (продавцов) и внушить им «меру моего снисхождения»; подтвердив самым строгим образом, чтобы никто из них, ни тайно, ни явно отнюдь не дерзали производить такого рода торговлю и выписывать впредь непозволенные к продаже книги. Обязать их вновь подписками с тем, что в случае нарушения оных без всякой уже пощады попадут под наказание, неповинующимся Гражданской власти законами установленное. За действительным сего исполнением полиции долженствует иметь бдительное наблюдение (90.Сборн).

И все же реформы продолжаются. 9 февраля 1802 г. выходит весьма либеральный и решительный Указ Сенату. В нем провозглашается задача: освободить печать от препон, ставших излишними. Вновь подтверждается восстановление данного Екатериной и ею же отмененного права заводить вольные типографии почти без всяких ограничений. В указе говорится, что обстоятельства, вынудившие в 1796 г. принять строгие правила (т. е. запретить вольные типографии — ПР), ныне не существуют; кроме того опыт показал недостаточность таких правил и мер (т. е. бесполезность их — ПР). Далее цитируется указ Екатерины от 15 января 1783 г. о праве заводить типографии. Разрешено пропускать через границу иностранные книги, как было до 1796 г., по низкому тарифу 1782 г. Таким образом, Указ повторяет и вновь вводит в действие те правила, которые в свое время приняты Екатериной для облегчения положения печати (работа типографий, внутренний порядок издания книг, меры надзора). Все это цитировалось и подтверждалось. Указ 9 февраля был весомым знаком выполнения обещания править по законам «августейшей нашей бабки».

Но Александр, ориентирующийся на Екатерину, подчеркивающий такую ориентацию, шел дальше бабки. Перечислив льготы для печати, введенные ею и восстанавливаемые им, он добавлял: «Мы считаем нужным дополнить…». Далее сообщалось, что надзор за типографиями возлагается не на Управы Благочиния (т. е. на полицию, как при Екатерине — ПР), но на гражданских губернаторов, которые для контроля используют директоров народных училищ; в типографиях же надзор возлагался на ученые общества: Академию, Университеты, Корпуса; в прочих казенных учреждениях цензуру осуществляют их начальники. Цензуры всякого рода, учрежденные в городах и портах, за ненужностью упразднялись, а их чиновники переводились на другие должности. По указу 9 февраля 1802 г. уничтожалась предварительная цензура; книги просматриваются после их выхода (по старой памяти, по осторожности или незнанию многие писатели заранее относили в цензуру рукописи, продолжая пользоваться цензурой предварительной).

Либеральная направленность указа 9 февраля несомненна. Он изымал цензуру из власти полиции, отменял предупредительную цензуру, был самым благоприятным для литературы из всех существовавших в России указов о цензуре, выходивших в ХVIII и в первой половине ХIХ вв., до начала цензурных реформ 1860-х гг. Действовал он недолго, всего два года. И при нем дело обстояло не лучшим образом (ряд книг было конфисковано, сожжено). И в нем подтверждался указ Екатерины 1787 г., запрещавший частным типографиям печатать духовные книги. Говорилось и о том, что цензура должна пресекать всё, что содержит что-либо «противное законам Божиим и гражданским, или к явным соблазнам клонящееся».

В то же время дан ряд цензурных льгот различным университетам, в том числе Дерптскому (вскоре после его открытия). Указ18 августа 1802 г.: по представлению Рижского военного губернатора кн. Голицына, желая доставить возможность Дерптскому университету получать из-за границы нужные книги, и те, что университетом прямо выписываются, и те, которые привозятся приезжающими в университет учеными, в Палангенской таможне пропускать их без задержки, пломбируя ящики с такими книгами. Министру коммерции графу Румянцеву приказано сделать распоряжения, которые должны предупреждать злоупотребления, чтобы под предлогом книг не провозились запрещенные товары либо товары без уплаты пошлины. 2 декабря 1802 г. университету в Дерпте разрешено иметь собственную цензуру для всех издаваемых его учеными сочинений, также как и книг, выписываемых им для своего употребления из чужих краев. Привоз оных и морем, и сухопутным путем беспрепятственно дозволяется.