Из хорошей семьи

После подробного разговора с Горьковым Федор Константинович пришел к тем же выводам, что и Яна на лестничной клетке. Распорядился немедленно поднять личное дело Пантюхина, разослать людей к работникам Дворца пионеров, и в милицию Псковской области фототелеграфом был отправлен снимок из личного дела.

Вадима арестовали по подозрению в покушении на убийство Яны, но, проведя ночь в камере, он сломался и сознался во всем, видимо, рассчитывая деятельным раскаянием сохранить себе жизнь или попробовать сойти за невменяемого.

Мать родила Вадима от женатого мужчины, надеясь таким образом увести его из семьи, но план не удался. Невольный отец официально не признал ребенка, какое-то время подкидывал деньжат, но вскоре совсем исчез с горизонта своей возлюбленной. Хлебнув нелегкой доли матери-одиночки, молодая женщина решила выйти замуж во что бы то ни стало, только, к сожалению, этой цели невозможно достичь упорством и настойчивостью. Напротив, эти похвальные качества скорее затрудняют путь к семейному счастью.

Как оно и бывает чаще всего, воля к победе принесла женщине только вереницу мужиков в кровать, каждый из которых был хуже предыдущего и пил больше.

Ребенок болтался где-то на заднем плане, как модные шторы у хорошей хозяйки лежат нераспакованными в ожидании ремонта. Вот побелим потолки, поклеим обои, повесим на окна красоту и заживем! Так и женщина думала: вот выйду замуж, будет настоящая семья, тогда все вместе будем собираться за столом, читать книжки, ходить в зоопарк, а пока что ж… Нет мужа, можно и сухомятку пожевать.

Не получая заветного штампа в паспорте, мать начала попивать вместе со своими мужиками, но сумела удержаться на том уровне, когда тебя терпят на работе и в поле зрения милиции ты тоже не попадаешь.

Мальчик рос, предоставленный сам себе, имея дома только одну заботу – не попасть под горячую руку матери или ее очередному сожителю. С детства в нем жила мечта стать милиционером, потому что у них власть. Все эти дяди Пети и дяди Васи аж приседают при одном только упоминании милиции. Знают, что там с ними могут сделать все, что угодно, хоть наизнанку вывернуть.

Он мечтал, как будет ходить в форме, задерживать и избивать своих одноклассников, которые считали его изгоем, чья мама моет кастрюли в столовке и кормит его объедками.

Тогда он им покажет, кто главный. Темная ненависть закручивалась в Вадиме бездонной воронкой, и он долго не знал, как ее утолить.

В старших классах он стал заниматься спортом, а после школы, пока все бегали от призыва, сам попросился во внутренние войска, откуда без труда попал в Школу милиции.

Теперь он был на хорошем счету, обзавелся друзьями, с успехом ухаживал за девушками, но темная ненависть никуда не делась. Это мучительное сосущее чувство было сродни голоду и жажде, только во много раз хуже.

Понимание, как утолить его, пришло внезапно. Вадим встречался с девушкой, а когда они переспали, та выгнала его, заявив, что как мужик он никакой. От обиды Вадим чувствовал себя так, будто заболел, хотя знал, что все сделал нормально, не хуже других. Промучился недели три, обида не отпускала, но однажды он проснулся с совершенно ясным пониманием, что нужно сделать. Ехать к девушке и взять ее силой, чтобы она узнала, какой он мужик.

Вечером он выследил ее, втолкнул в квартиру, но ничего не смог. Девушка засмеялась, тогда он задушил ее, и жажда вдруг ушла, уступив место удивительному спокойствию.

Немножко побоялся, но его даже не подозревали всерьез, милицейская форма оказалась сродни шапке-невидимке. Посадили нового парня девушки, который, возможно, проявлял себя в койке настоящим мужиком, но это ему не помогло.

Вадим надеялся, что жажда навсегда покинула его. Он женился на Гале, которая понравилась ему искренностью и энергичным характером. Мать тем временем угомонилась, смирилась с одиночеством, бросила пить, почти сразу нашла себе вполне приличного мужичка и переехала к нему, оставив молодых роскошествовать в отдельной квартире.

Галя вскоре забеременела, и только Вадим обрадовался грядущему отцовству, как жажда вернулась и теперь требовала уже детские жизни – и особенно пацанов подросткового возраста. В них Вадим видел когда-то презиравших его одноклассников.

Он сопротивлялся этой тяге, пытался направить свою ненависть на семью жены, посмевшую отвергнуть его, но понимал, что если убьет кого-нибудь из них, то его быстро вычислят.

Наконец стало ясно, что если не удастся утолить жажду на стороне, то он убьет беременную жену. Вадим решил запить, но вовремя одумался. Небольшие дозы алкоголя только усиливали жажду, а если пить до потери сознания, то жажда вырвется из-под контроля и он все равно убьет, но оставит столько улик, что его немедленно поймают.

Если бы можно было пойти к врачу, Вадим бы пошел, но визит к психиатру – это увольнение из милиции, постановка на учет в диспансере и прием таблеток, от которых он в считаные дни превратится в идиота, пускающего слюни. Нет, такую цену Вадим был не готов платить.