Из хроники времен 1812 года. Любовь и тайны ротмистра Овчарова

— Леонтий. Кликнув мужиков, он побежал к конюшне. Когда ворота отворили, всё уж кончено было. Тебя наскоро перевязали и перенесли в кабинет. Вскорости из Вильны приехал уведомлённый мною его превосходительство генерал Чернышёв и привёз с собою лекаря. Тот промыл рану и извлёк пулю. Вот она, полюбуйся! — Анна поднесла к глазам Павла круглый кусочек свинца.

— А ведь ежели б не упал, пулю пришлось извлекать из головы моей! — бескровными губами пробормотал он.

В эту минуту за дверью раздались шаги, послышался звон шпор, и в комнату вошли Чернышёв с Пахомом. Оба с мороза, с раскрасневшимися и сияющими довольством лицами.

— Ну-с, как наш удалец-молодец?! — лукаво щурясь, спросил Чернышёв.

— Иду на поправку, господин генерал! — приободрился Павел.

— Превосходно, Овчаров! Иного ответа и не ожидал!

— Каковы известия из армии?

— На Новый год выступаем. Я же, с высочайшего соизволения, замыслил рейд вверенной мне кавалерии по тылам неприятеля. И, ежели Богу будет угодно, намереваюсь захватить Мариенвердер[92] и выйти к берегам Вислы, а посему немедля отбываю. Полагаю, в моём отряде служить изволите?

— Иного поприща для себя и не мыслю, ваше превосходительство! — подчинился неизбежному Павел.

— Весьма рад, подполковник! A propos! О вашем ранении я донёс государю. Его императорское величество желает вам благополучного выздоровления и возвращает вам имение. Ваша закладная выкуплена, а проценты по ней уплачены. — С торжествующим видом Чернышёв достал из портфеля вожделенную бумагу и отдал её Павлу. — Опричь оного, — голос его достиг эпического звучания, — воспитанница ваша отроковица Акулина господами Давыдовыми уступлена вам будет. Об том его сиятельство граф Аракчеев изволил меня уведомить.

— Вот это радость, господин генерал! Воистину, царский подарок вы привезли мне! — От избытка чувств глаза Овчарова увлажнились.

— Не меня благодарите, а всемилостивейшего монарха! На то он и государь, чтоб царские подарки верноподданным жаловать! — вошёл в роль всеобщего благодетеля Чернышёв. — Как поправитесь, венчайтесь, — он игриво посмотрел на зардевшуюся Анну, — и отряд мой догоняйте! Пахом будет вам денщиком, разумею, справным, ежели вы на то согласны, — заговорщически переглянулся с гравёрных дел мастером он.

— Я-то всей душой! Лучшего денщика днём с огнём не сыскать!

— И я, ваше высокоблагородие, с полным моим удовольствием, верой и правдой служить вам буду! — гордясь возложенной на него задачей, отозвался Пахом.

— Что ж, совет вам да любовь, а нам позвольте откланяться! — многозначительно сверкнул глазами в сторону Пахома Чернышёв.

Дверь затворилась, и Павел посмотрел на суженую. Светясь безмятежным счастьем, Анна нежилась в его взгляде.