Из книг мудрецов. Проза Древнего Китая

—      Забыл захватить мерку!

И отправился домой — за меркой. Когда же вернулся с ней на рынок — все уже разошлись. Так он и не купил себе туфли.

—      Почему же ты не примерил их прямо по ноге? — спросил его кто-то.

—      Лучше поверить мерке, чем собственным ногам,— ответил чжэнец.

***

Циский князь Хуань-гун любил ходить во всем лиловом. И все его княжество поголовно тоже стало ходить в лиловом. Дошло до того, что за пять кусков белого шелка давали меньше, чем за кусок лилового. Озабоченный этим, князь сказал как-то Гуань Чжуну:

—      Я люблю одеваться в лиловое — хотя лиловый шелк и дорог. Но и жители княжества все как один стали ходить в лиловом — и конца этому не видать. Что же теперь делать?

—      Если хотите положить этому конец,— сказал Гуань Чжун,— почему бы вам самому не попробовать перестать носить лиловое? И приближенным своим скажите: «я не терплю даже запаха лилового шелка». И если кто из них зайдет к вам в лиловом, так ему и скажите: «посторонитесь- ка — ведь я не терплю даже запаха лилового шелка!»

—      Так и быть,— сказал князь. И в тот же день никто уже из придворных не ходил в лиловом. На другой день лиловое перестала носить столица. А на третий — от лилового отказалось все княжество!

***

Циский князь Цзин-гун совершал путешествие по берегам Малого моря, когда прибыл к нему из столицы конный вестовой и доложил:

—      Ин тяжело заболел, вот-вот умрет, опасается, что уже не застанете его в живых.

Князь вскочил на ноги,— а тут с той же вестью уже примчался новый вестовой.

—      Немедленно запрягите лучшего коня,— приказал князь,— а возничим поставьте Хань Шу!

Промчались лишь несколько сотен шагов — и князю показалось, что возница погоняет слишком медленно. Он выхватил вожжи и стал погонять сам. Промчались еще каких-нибудь несколько сотен шагов — и князю уже показалось, что и конь бежит медленно! И он, соскочив с колесницы, помчался бегом.

Вот ведь как: мчался на лучшем коне, с искуснейшим возницей — а предпочел соскочить с колесницы и побежать!

***

Жена Цзэн-цзы собралась на базар — а малолетний ее сын с плачем увязался за ней.

—      Ступай домой,— сказала мать.— Вот вернусь с базара — заколю для тебя свинью.

Когда жена вернулась, Цзэн-цзы собрался уже изловить и заколоть свинью. Но жена его удержала:

—      Я ведь только пошутила.

—      Не стоит шутить с ребенком,— сказал Цзэн-цзы.— Он еще мало что понимает и всему учится у отца с матерью, во всем их слушается. Обманешь его — и он научится обманывать. А если мать обманывает ребенка, а ребенок не верит матери,— это уже не воспитание!

И тут же заколол и сварил свинью.

***

Чуский царь Ли-ван, в случае тревоги, должен был, ударив в барабан, известить о том народ и отправиться с ним на защиту границы. Как-то раз, сильно напившись, царь нечаянно ударил в барабан. Народ переполошился— и пришлось рассылать вестников, чтоб задержать людей и разъяснить им:

—      Государь был пьян и, развлекаясь с приближенными, нечаянно ударил в барабан.

Люди разошлись. А несколько месяцев спустя случилась настоящая тревога. Царь ударил в барабан — и никто уже к нему не явился. Пришлось менять сигнал — чтобы народ поверил.

***

ИЗ ГЛАВЫ XXXIII

Симэнь Бао, управляя областью Е, был честен и справедлив, ревностен в делах и неподкупен. Но к приближенным князя относился без всякого уважения — и те сговорились очернить его перед государем. И когда он год спустя стал докладывать князю о положении дел, тот потребовал у него печать.

—      До сих пор я не знал, как нужно управлять, и только теперь понял,— сказал Симэнь Бао.— Прошу вернуть мне печать и назначить на ту же должность. Не справлюсь — голову готов сложить на плахе!

Князь не смог ему отказать — и вернул печать. А Симэнь Бао принялся теперь всячески притеснять народ и всемерно потакать и угождать княжеским приближенным. И когда через год представил князю свой доклад — тот сам поспешил ему навстречу и принял самым любезным образом.

—      Прежде,— сказал Симэнь Бао,— я управлял областью, заботясь о ваших интересах — и вы отобрали у меня печать. Теперь управляю ею в угоду вашим приближенным — и вы расточаете мне свои милости. Я так больше не могу!

И, вручив князю печать, хотел уйти. Но князь отказался ее принять и сказал так:

—      Я вас прежде не знал — узнал лишь теперь. Прошу вас и впредь служить мне со всем усердием.

И так и не принял его отставки.

***

Некий чжэнский деревенщина продавал поросенка. Спросили его о цене.

—      Возвращаться мне далеко, а солнце уж садится,— ответил чжэнец.— Некогда болтать о пустяках!

***

ИЗ ГЛАВЫ XXXIV

Князь Хуань-гун спросил своего министра Гуань Чжуна:

—      Когда вы управляете государством — что доставляет вам наибольшие хлопоты?

—      Мыши в храмах Земли и Злаков,— ответил Гуань Чжун.

—      Чем же так досаждают эти мыши? — спросил князь.