Из личных записок следователя

Через два с половиной года, перед отъездом из города Котельниково по переводу для работы в Сталинград, я зашел на квартиру, где жила семья Семена посмотреть на маленького Федора и попрощаться с ним. Квартира была заперта, в ней никого не оказалось. Соседи сказали, что хозяйка на работе, а мальчик в детском саду. Я зашел в детский сад, где встретил почти трехлетнего мальчика очень похожего на своего отца. Думаю, я узнал бы его и без подсказки няни. Он так же мило улыбался фактически без всякого повода, просто по доброму отношению к миру. Няня рассказала, что его мать работает на стройке, куда устроилась практически на место своего мужа. Жизнь продолжалась.

Дело пятилетней давности

(1965 г.)

На фоне многочисленных телевизионных детективов следствие по моим уголовным делам, в том числе и умышленным убийствам, сегодня вряд ли может всерьез заинтересовать читателя. Но преступление пятилетней давности, расследование которого было поручено мне прокурором, является особым, поэтому я не могу о нем не рассказать.

Для меня это, по сути, была проверка на сложном деле совсем даже не ради похвал или наград, которые в шутку мне обещал прокурор, поручая это дело. При расследовании преступления потребовался логический анализ связанных с ним событий. Прежде всего, нужно было выяснить ошибки прошлого следствия. Эти ошибки были очевидны. С самого начала оно шло по пути поиска убийц в Котельниково. Проанализировав все материалы дела, я понял, что преступники, скорее всего, были не местными.

Суть преступления проста: двое молодых людей в четыре часа дня вошли в тир, где не было посторонних, попросили у работника тира спортивный пистолет «Марголина» пострелять на приз, выстрелили ему в живот и ушли с пистолетом.

Тир располагался в подземном помещении рядом с кинотеатром, в котором в это время шел киносеанс. Раненый успел выбежать на улицу. В это время киносеанс закончился, улица заполнилась народом, но никто не обращал внимания на человека, который бегал среди людей и кричал: «Меня убили! Меня убили!» Только когда он упал и люди увидели кровь, к нему подошли, и умирающий работник тира успел сказать, что убийц было двое, они были молоды, в темных костюмах.

Если бы они были местными, рассуждал я, он бы знал их и назвал бы более определенно. Котельниково небольшой город, и большинство молодежи наверняка посещало тир. Очевидно, что если сразу после убийства был бы организован план-перехват, преступники вполне могли быть задержаны, так как вряд ли сразу сели на товарный поезд, идущий на Сталинград. Но нерасторопная милиция Котельниково не догадалась это сделать.

Поэтому я пошел по пути рассылки поручений всем РОВД и прокуратурам Сталинграда с соответствующей ориентировкой по анализу материалов уголовных дел за последние пять лет, возможно насильственного характера, где фигурировали бы двое молодых ребят, вооруженных пистолетом «Марголина» и возможно бывших в Котельниково 5 июня 1961 года. Ответ пришел из трех районов Сталинграда. Предлагалось для изучения 8 уголовных дел, но пистолет «Марголина» нигде не фигурировал. Я выехал в Сталинград, изучил уголовные дела и остановился на одном, где двое ребят девятнадцати и двадцати шести лет были осуждены в 1962 году за кражу мотоциклов и бортовой машины ЗИС каждый к шести годам лишения свободы строгого режима. Именно в начале июня они везли на указанной машине краденые мотоциклы для продажи в Грузию, в Сальских степях перевернулись, машину и мотоциклы сожгли, и возвращались через железнодорожную станцию Котельниково в Сталинград. В ожидании попутного поезда они могли совершить это убийство.

В скрытом окопе на Мамаевом кургане, где эти парни прятали краденые мотоциклы, у них был целый арсенал оружия советского и немецкого, в изобилии оставшегося на месте кровопролитных боев в 42-м, но им нужен был спортивный пистолет. Это проскальзывало в уголовном деле, только сам пистолет не был найден у них при обыске через год, когда было раскрыто их преступление.

О дерзости этих преступников говорил тот факт, что возвратившись в Сталинград 5-го июня, они в 12 часов ночи (возможно для обеспечения алиби) угнали два мотоцикла, но так, что их заметила милиция. Задержали только младшего Фрола, привезли в центральный районный отдел, но при входе парень сумел увернуться, выбежал во двор и упал в клумбу. Ночь была темной, пять работников милиции разбежались в разные стороны для его задержания, а преступник поднялся, сел на милицейский мотоцикл и уехал.

Задержаны и осуждены эти ребята были только через год. Мы с прокурором не сомневались, что убийство в Котельниково их рук дело. Их этапировали в Котельниково, содержали в раздельных камерах, допрашивали в течение двух недель, но положительного результата так и не достигли. Старший – Сергей, которому было уже больше тридцати лет, по кличке «Кощей» был болен туберкулезом и действительно соответствовал своему прозвищу, был бледен и очень худой. Понимая, что их при раздельном допросе могут поймать на противоречиях, он больше давал ответ – «не помню».