Из любви к искусству (СИ)

Нэрданель была старше, мнила себя почти взрослой, и потому ей была приятна новая и ответственная миссия: присматривать за очаровательной белокурой малышкой, пока родители беседуют с королем или пока няньки разрешают им одним гулять по саду. Взрослые едва ли догадывались, что вне их поля зрения малышка превращается в настоящего сорванца, только и ждущего момента, чтобы куда-нибудь забраться или что-нибудь натворить.

Но постепенно они подросли, и детские проказы и шалости потеряли былую привлекательность. Нянек сменили учителя и менторы, принцессу стали уже повсеместно звать «ваше высочество», и она сделалась полноправной участницей придворной жизни. Разница в положении девочек обозначилась острее. Нэрданель это понимала и принимала. Отношения их нисколько не испортились, нет, а общение никогда не прерывалось, но сделалось как-то суше, формальнее и свелось к переписке по случаю и таким же беседам — тоже по случаю.

И вдруг три дня назад все на том же празднике Финдис вот точно также взяла ее под локоть и увлекла к окну, в сторону от кружка болтающих дам. В самом этом не было ничего удивительного: все же виделись они относительно часто и общались всегда тепло.

— Знаешь, о чем я думаю? — спросила принцесса.

— О великолепных шелковых подъюбниках мастера Финтиля? — предположила Нэрданель. Это была последняя из животрепещущих тем, поднятых кем-то из многочисленных валимарских гостей королевы.

— Слава Создателю, нет, — со смехом помотала головой Финдис, и ее умопомрачительные золотистые локоны метнулись по обнаженным плечам. — Ни о подъюбниках, ни о шпильках с винтовой ножкой, ни о корсете с китовым усом, ни о лимонно-шафрановом соусе леди Линтэ, ни о… О чем там говорила Ингвистиль?

— Я даже и не помню…

— Ну и Тьма с ними! Ха-ха, да не смотри так!.. Я думаю о том, что мы с тобой давно не виделись. По-настоящему. И нам обязательно нужно встретиться после этого всего. Имею в виду без гостей: просто поболтать о том, о сем, поделиться новостями, может, прокатиться верхом…

— Это хорошая мысль, — лаконично согласилась Нэрданель.

— Вот и прекрасно. Через три дня? Договорились, — дождавшись, когда Нэрданель кивнет, Финдис наклонилась еще ниже и, убедившись, что их никто не слышит, добавила: — Признаться, мне иногда остро не хватает кого-то, с кем можно обсудить что-то кроме шпилек, соусов, помолвок и свадеб. Я знаю все о Валимаре, о погоде в Валимаре, о природе в Валимаре, о кухне в Валимаре, о моде в Валимаре, постоянно катаюсь в Валимар, и меня иногда просто тошнит от Валимара! — закончила она свистящим шепотом и отстранилась, сделав страшные глаза, — в точности, как недавно Финвэ.

— Твоя мама сейчас рассказывала, что вы ездили в сады леди Асвэн. Это недалеко от Тириона, — не зная, как еще отреагировать на признание, заметила Нэрданель.

— Да-да, сады, мама… Нет, не подумай, я люблю и маму, и сады, и поговорить о юбках! И всех этих очаровательных болтушек — моих кузин и племянниц, тоже очень люблю. Но иногда хочется забраться на крышу конюшни, есть там яблоки и наблюдать за всеми сверху.

Нэрданель рассмеялась. На дворцовую конюшню они тайком забрались по предложению Финдис. А потом, когда няньки, Финвэ и Махтано забегали внизу и забеспокоились, тихонько спустились и вернулись обратно к фонтанчику в дворцовом розарии. И сделали вид, что никуда не отлучались. Это было тысячу лет назад.

Они успели поболтать и посмеяться еще немного, но потом все же пришлось откликнуться на зов и возвратиться к другим дамам. Наутро Нэрданель вспомнила тот разговор, чуть взгрустнула и взялась за обычные свои дела. Но, как видно, Финдис себе не изменяла и была настроена решительно.

— Догадываюсь, ты приняла мои слова за пустую болтовню! — она будто прочитала мысли подруги и легонько подтолкнула ее локтем.

Сопровождаемые лакеем они уже ушли с крыльца, миновали холл, несколько парадных комнат и, пройдя дворец насквозь, оказались в большом внутреннем саду. На залитой светом террасе дожидался сервированный на двоих столик.

— Слегка, — решив быть откровенной, согласилась Нэрданель и смягчила свои слова улыбкой. — Тогда столько всего говорилось.

— Да, я понимаю, — поспешно кивнула Финдис. — Садись, вот. Спасибо, Массэ, пусть подают… Сейчас нам принесут всякие закуски, а потом сладкое. Тебе понравились тогда кремовые корзиночки и эклеры? Вот и хорошо… О чем я… — отвлекшись на сервировку, она принялась двигать на столе тарелки и приборы и не сразу вернулась к нити разговора. Нэрданель с удивлением отметила это про себя.

— А, так вот… — продолжила, наконец, Финдис. — Я же была совершенно серьезна: я вдруг поняла, что мне необходимо если не вырваться из моего круга общения, то хотя бы что-то в нем изменить, — она снова замялась и покрутила в руках ажурное колечко от салфетки.

— Что же не так? — пришла на помощь Нэрданель. Она тоже не спешила приступить к еде и внимательно слушала, соображая, к чему должно привести это признание.